Выбрать главу

— Итак, тот продукт, что мы хотим в итоге получить, — противозаконен, — с места в карьер сиганула она, а я почувствовала, что весь добытый из этого самого карьера песок обрушился мне на голову. Я даже несколько раз посмотрела на невозмутимое лицо Валерия Максимовича, чтобы оставаться на связи с реальностью. Он сделал мне «страшные» глаза, и я повернулась к госпоже Суворовой.

— Противозаконен, — проговорив вслух, кивнула я, ожидая продолжения. Хотя нет, я ожидала еще большего сумасшествия.

— Да. Идея в том, чтобы сделать программу-матрешку, — она явно проверяла мой профессионализм.

— Вы хотите настоящие функции прикрыть ширмой, так? — переспросила для галочки я, а сама на автомате потянулась за чистым листом. Когда имеешь дело с заказом — очень важно не упустить ни единой мелочи из виду. Да, я ввязывалась в не очень чистое дело, но на фоне моего четырехчасового опоздания было бы просто верхом наглости тут артачиться. Шеф все это покрывает, значит, вся ответственность на нем. Да и разработчиков фальшивых на официальную версию прикрутим, ничего страшного. Подстрахуемся…

— И что же должна делать настоящая программа? — я приготовилась записывать.

— Она должна записывать тембр голоса при ответе на звонок, анализировать его и отправлять в случае нужных результатов информацию нам, — словно в этом нет ничего такого, Полина безмятежно улыбнулась, блеснув клыками.

— И как долго он должен передавать данные от подходящего пользователях? Все последующие соединения? — уточнила я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

— В большинстве случаев будет достаточно одного. Но иногда разговоры бывают настолько короткими, что программа просто не успеет пропустить голос через себя и проанализировать.

— У Вас есть свои наработки, данные, критерии, по которым мы сможем написать для Вас приложение? Вы уже знаете подходящие для Вас параметры голоса?

— Конечно, я пришлю все данные с курьером.

— Что должно следовать после того, как данные будут переданы? — этот вопрос не только вел к удовлетворению моего любопытства, но и был обязательным с профессиональной точки зрения.

— Информация приходит на заданные адреса, и все. После этого программа должна автоматически отключаться. Сообщение о технической ошибке, черный экран, все, что угодно. Нам на руку, чтобы потом эту программу удалили.

— В случае, если голос не подходит — тоже?

— Конечно!

— Какой вы хотите видеть внешнюю матрешку? — уточнила я, записывая.

— Какой только возможно, — решительно сказала Полина. — Наша целевая аудитория — женщины от 18 до 40 лет. Вот и надо сделать максимальное количество клонов программ под разными оболочками.

— И предусмотреть невозможность удаления до обработки голоса? — поняла я ее с полуслова. Не знаю, зачем и кому все это было надо, но она права с самого начала — это определенно противозаконно.

— Пусть ваши ребята сотворят чудо, и когда девушка нажмет на кнопку «удалить», значок приложения и правда бы исчезал. Но только значок, сама программа должна остаться внутри.

Я кое-что в этом понимала и уже знала — нет ничего невозможного по ее запросу. Вот если бы у них была целевая аудитория мужчины — тогда бы нам пришлось сломать всю голову. А так…

— Хорошо, — кивнула я.

— Надеюсь, вы понимаете, что к этому заказу надо подключить только проверенных лиц, но об этом я уже с Валерием Максимовичем поговорила, мы выбрали кандидатов.

— Да, я потом покажу тебе список, — сказал мне шеф.

— Подробное техническое задание я пришлю с курьером, — она привстала, а потом многозначительно добавила: — Лично в руки и по-другому никак, — она стрельнула предостерегающим взглядом в Валерия Максимовича, и он кивнул: — И храните их, как зеницу ока.

Попрощавшись, она ушла, а я подошла к окну в раздумье. Очень хотелось выспросить у шефа подробности, но я не решилась — и без того сегодня за мной числится немалое прегрешение…

— Ты понимаешь, насколько все серьезно? — спросил разом нахмурившийся шеф, и я кивнула.

На улицу вышла госпожа Суворова, и тут же с четырех сторон к ней устремились мужчины. Я вся подобралась, но они спокойно окружили ее, как охрана, а в следующую секунду, взвизгнув шинами, подъехал внедорожник, куда села Полина и еще два ее телохранителя. Еще двое просто растворились в воздухе — я не успела заметить, куда они делись.

— Да-а-а, серьезно… — протянула я, наблюдая, как отъезжает внедорожник.

Валерий Максимович встал рядом и посмотрел вниз:

— Очень, Лена, поэтому не подведи меня. Иначе с меня три шкуры спустят…

Я оторопело посмотрела на шефа, совсем не ожидая от него таких слов. Уж он-то всегда умел постоять за себя, знал себе цену и никогда не пасовал. Он создавал впечатление человека, на которого невозможно найти рычаги давления.

Так и не получив выволочку за утренний демарш, я вышла из кабинета начальника, не глядя прошла мимо Риты и пошла к себе. Через час приехал курьер, прошел ко мне, и я подписала целую стопку бланков получения, которые пришлось сверять с каждой папкой документов.

— Вот это масштабы, — ко мне заглянул Костя, очкастый айтишник, работающий в кабинете неподалеку. — Что-то глобальное намечается? — присвистнул от удивления он.

— Пока ничего конкретного, половина — мои записульки, — я постаралась отмахнуться от ненужных глаз и ушей.

— Как же, — ничуть не обиделся на ложь сотрудник. — И с каких это пор к тебе твои записульки «Мистер Экспресс» доставляет?

— С тех самых пор, как у тебя стал глаз, как у орла, и нос, как у собаки! — отшутилась я строчками из известной детской песни, Костя махнул мне рукой и, к моему облегчению, скрылся.