— Я подумал, что нам обоим пошло бы на пользу посмотреть в глаза друг другу. В последнее время ты говоришь по телефону как-то отстраненно, — продолжал он слегка запинаясь, потому что Мета все еще отказывалась сжалиться над ним и сказать что-нибудь приветливое. — Ты сердишься на меня, да? Честно говоря, я не могу тебя за это винить. Вероятно, одна из наших общих подруг не смогла сдержаться и рассказала тебе обо всем.
Карл остановился, словно ему требовалась передышка перед тем, что он собирался сказать. Теперь его лицо выглядело очень строгим, потому что улыбка больше не озаряла его. Под скулами залегли тени, а серые глаза вдруг стали казаться усталыми. Мета подумала о том, чувствует ли он себя таким же измученным, как выглядит, — вряд ли Карл согласился бы признать, как сильно изматывает его жизнь.
— Эта история с Резе… — осторожно продолжил он. — Это было всего лишь приключение. Я даже не знаю, что мною двигало. Ты ведь ее знаешь — абсолютная противоположность тебе. Вероятно, именно это меня и завело, ничем иным я объяснить этого не могу. Все это закончилось уже несколько недель назад, и, можешь поверить, мне очень стыдно.
— Забудем, Карл.
Внезапно Мета поняла, насколько мало значит для нее это признание. Как мало вообще трогает ее вид Карла. Она могла разглядывать его выразительное лицо, не представляя, как он приближается к Резе Альтенберг. Вопреки ожиданию, ее сердце не забилось сильнее, у нее не возникло желание обругать его или в слезах опустить голову на стол. Все предыдущие примирения были очень драматичны, и, несмотря на пережитое унижение, Мета была счастлива, когда Карл возвращался к ней. Теперь она чувствовала себя загнанной в угол.
— Ты не обязан отчитываться о своих отношениях с Резе. В конце концов, мы больше не вместе.
Брови Карла сошлись на переносице, и его обычно такой открытый взгляд стал недоверчивым.
— А я и не знал, что мы больше не вместе.
— Когда замораживают отношения и пускаются в авантюры, обычно это приводит к разрыву.
Лоб Меты покрылся испариной. Она до сих пор не решила, рассказывать ли Карлу о ночи с Давидом, поэтому не знала, как вести себя дальше. И причем именно с Карлом.
Безрадостно рассмеявшись, Карл покачал головой, опустился в кресло для посетителей и сел, расставив ноги и положив руки на подлокотники. Некоторое время он пристально рассматривал Мету, и ей стоило немалых усилий выдержать этот взгляд.
— Сколько мы были вместе? — спросил Карл, и голос его вдруг охрип.
— Лучше было бы спросить, что из этого вышло, — ответила Мета. Она отпустила столешницу, поправила прическу, потом сложила руки — очевидное доказательство того, что она напряжена. — Мы достигли того момента, когда, вероятно, следует признаться себе, что ждать больше нечего.
— Что-то я не прихожу к аналогичным выводам. — Мета недоверчиво изогнула брови, и Карл тут же примирительно поднял руки. — О'кей, возможно, все не идеально, потому что я при случае отклонялся от курса. Но при этом мы великолепно подходим друг другу, Мета, а в некоторых вещах просто невероятно похожи!
— А вдруг ты ошибаешься? Я имею в виду, что люди меняются, меняются их желания… — Мета внезапно ощутила странное беспокойство, которое не могла скрыть.
Карл пристально посмотрел на нее, и его лицо заметно ожесточилось.
— На протяжении последних недель мне действительно было плохо. И я готов работать над собой, чтобы стать лучшим партнером для тебя. Больше никаких отпусков, никакой отдельной квартиры… — Он остановился в ожидании реакции на свои слова. Когда ее не последовало, он хлопнул ладонью по подлокотнику. — Может быть, это эгоистично, но мне кажется, что ты должна сказать, если кто-то занял мое место. В конце концов, я попросил отпуск не потому, что больше не люблю тебя.
Мета растерялась. Такого признания она ждала несколько лет, а теперь, когда Карл наконец-то сказал это, ее охватила паника. Она несколько раз судорожно сглотнула, прежде чем снова обрела дар речи.
— Тебе никогда не хватало того, что было между нами. Иначе зачем было постоянно уходить?
— Ты уклоняешься от ответа, Мета.
Опершись на колени, Карл подался вперед, и на какой-то миг Мета испугалась того, что он может вскочить и как следует встряхнуть ее.
В конце концов он овладел собой, хотя было видно, что это стоило ему некоторых усилий.
— Мне очень жаль, — сказал он, пытаясь улыбнуться, но улыбка вышла печальной. — Похоже, придется признать, что в настоящее время ты не хочешь возобновления наших отношений. Может быть, я слишком давил на тебя. Но все же я думаю, что мы созданы друг для друга. Поэтому стоит, возможно, поддерживать дружеские отношения, как ты считаешь?