Он встал на ноги и, медленно передвигая их, как будто привыкая к ним, двинулся к Астапову.
- Во время превращения мне необходима еда - человеческое мясо. Поэтому я заманил вас всех сюда...
Миша попятился.
- Я не насытился, - продолжал человек-волк, недобро усмехаясь. - Я всё ещё нуждаюсь в человечине... Хорошо, что есть ты, а то бы мне пришлось пойти на улицу и искать прохожего, чтобы утолить голод...
Миша выбежал на кухню и огляделся. Здесь где-то наверняка должны быть столовые ножи. Но ножей, как назло, не было. Или их заблаговременно припрятал хозяин квартиры?
- Послушайте, зачем же меня есть, - пробормотал парень. - В квартире полно всякой еды...
- Глупец, ты не понимаешь, что мне сейчас необходимо человеческое мясо, - перебил его оборотень. - Только оно! Конечно, со временем я перейду на обычную людскую еду, но пока ещё идёт перестройка моего организма, мне нужна человечина...
Он внезапно кинулся на Мишу и они вдвоём рухнули на пол. Студент отчаянно отбивался, но человек-волк был сильнее. Он почти сразу уложил Астапова на обе лопатки, впился зубами в его шею и выдрал кусок плоти. Миша заверещал и изогнулся от дикой боли. Над ним склонилось жующее лицо оборотня с залитым кровью подбородком.
- Мне приходится есть тебя человеческими зубами, а это неудобно, - сказал оборотень. - Звериные клыки лучше подходят для этого...
Его зубы погрузились в мишину щёку и засновали как напильники, выдирая большой клок мяса с кожей.
- Нет, пожалуй, воспользуюсь ножом, - жуя, сказало страшное существо. - Так и тебе будет лучше. Меньше мучений.
- Отпустите меня, - простонал Миша.
Оборотень встал, порылся в кухонном столе и достал длинный нож. Миша лежал, дёргаясь от боли.
- Отпустить тебя я могу только в мой желудок, - сказал оборотень совершенно серьёзно. - Сделать это сразу или сперва отрезать филейную часть?
Он с ножом присел над Мишей.
- Сразу, - шепнули пересохшие губы.
Волосатая рука поднялась и нанесла быстрый удар. Почувствовав под рёбрами лезвие, Миша содрогнулся и издал стон, похожий на слабый шелест.
- Жив ещё? - донеслось до его сознания. - А ведь жив...
Бок снова пронзила боль.
Разлепив ресницы, Астапов увидел вглядывающиеся в него глаза.
- Живучий какой.
Последовал ещё один удар, на этот раз в грудь. Рот Миши наполнился кровью.
Он жил ещё целую минуту и чувствовал, как ножевое лезвие кромсает его бедро. Уловил он и чавканье. Но это был последний звук, который он услышал. Потом наступила тишина.