— Он и не спорь. — твердо произнесла знахарка.
— Давай веретено, — недовольно сказал в ответ Василий.
— Опять ты за свое, все тебе веретено подавай, — остановила Василия старуха.
— И где в лесу колдуна искать? — спросил Вильд, раз разговор все еще продолжался.
— А чего его искать? Он тебя сам найдет.
— Ну как выглядит этот колдун скажи хотя бы. Мне же нужно знать кто враг.
— Я почем знаю? Мне неведомо, как он в лесу-то выглядит.
— Как же я тогда его узнаю? — не отступил Вильд.
— Для чего тебе щит по-твоему? Он тебе в лесу истинную суть вещей покажет. Ты его если чего вот так держи, — старух подняла руку над головой, показывая, как Вильду держать щит. — Так полегче будет.
— Все что хотела сказала? — спросил Василий.
— Нет.
Старуха снова задумалась, а путники переглянулись. Сколько еще она будет держать их здесь?
— Ты колдуна этим щитом убить должен
— Это как щитом? — не понял Василий. — Так что ли?
Он взмахнул щитом, будто муху хотел убить.
— Эй, ты поосторожнее размахивай здесь. Может так, а может не так, мне это не ведомо. Главное — что колдуна надобно убить им и ни как по-другому.
— Скажи, вот ты говорила, что ученица его, а он колдун злой, так и ты значит злая? — спросил Вильд.
— Может и злая.
— Снова ты за свое — может то, а может это. Если злая, чего нам помогаешь город расколдовать?
— А чего ты решил, что это я вам помогаю?
— А кому? Говори старуха, не молчи, а то снова какой секрет рассказать забудешь, как про дракона.
— Нет у меня секретов. А не хотите идти, так и скажите, я кого другого найду. Щит только оставьте. Вам с ним все равно без моего ведома от меня уйти не получится. — сварливо ответила она.
— Сказали же тебе, старуха, что беремся город расколдовать, значит беремся. Не передумали. — Вильд взял у Василия щит.
— Ты щит этот опосля того как колдуна убьешь должен кузнецу отнести, — успокаиваясь произнесла старуха.
— Чего? Какому кузнецу?
— Да есть один. На север отсюда, — старуха махнула рукой, показывая направление. — Спросите про него. Его там многие знают. Он каждый день в своей кузнице меч один кует. Каждый день идет и кует, а выковать не может. Ты ему этот щит отдать должен. Он меч и докует. Ты смотри этот меч не бери. Нет в тебе пока силы, достойной этого меча. Не забудь про кузнеца-то. Щит никому другому не отдавай.
— Веретено. — Василий в который раз протянул руку.
Старуха ушла за стол и наклонившись начала там упорно что-то двигать. Василию не терпелось расколдовать город, и он торопил старуху почти каждую минуту.
— Какой нетерпеливый, — бранилась она, продолжая рыться в своих вещах. В чем конкретно, путникам с их мест видно не было, только слышали грохот двигающихся предметов.
— Вот, — она положила на ладонь Василия веретено.
На руке Василия веретено подпрыгнуло и сразу попыталось убежать. Василий взмахнул руками и еле поймал его, еще немного и оно оказалось бы на полу, рванув в открытую дверь.
— Надо же, деревянное, а как живое, — пробормотал он, крепко сжимая веретено, которое даже оказавшись в руках, не оставляло своих попыток вырваться на свободу.
— Так оно ж раньше и было живым. Думаешь, чего оно так к заколдованному лесу стремится? Потому как знает — добежит, снова живым станет.
Василий опасливо посмотрел на веретено, неожиданно подозрительно затихшее.
— Не боись, не укусит. Сам же сказал — деревянное оно. — рассмеялась старуха. — Смотри, не упусти. Только оно дорогу знает. Больше никто дороги в дремучий лес не знает. Все запомнили?
Вильд и Василий кивнули, продолжая постоянно поглядывать на веретено, которое подозрительно смиренно вело себя.
— Я вам все сказала, ступайте. — попрощалась с ними знахарка и скрылась в глубине дома.
Путники еще несколько мгновений посмотрели ей вслед, а затем развернулись и пошли к выходу. Вильд разглядывал щит в своих руках и примерялся к нему, а Василий со всех сил старался удержать веретено, которое вдруг снова взбесилось, оказавшись удивительно прытким, и при любой возможности норовило вырваться на свободу.
— Выпускать веретено? — спросил Василий, когда они выехали за деревню.
— Выпускай.
Василий разжал руку и веретено сразу спрыгнув с нее устремилось в путь. И путь этот лежал отнюдь не по дороге. Веретено бежало вперед как раз не разбирая никакой дороги. Ему не важно было что перед ним: поле, лес, кусты, овраг — оно двигалось дальше, не обращая ни на что внимания.
Долго путники за веретеном скакали иль не долго это как посмотреть. Однако не мало времени у них уходило это веретено споймать, чтобы оно не убежало, когда они привал собирались делать. Каждый раз это было целое небольшое приключение, ведь оно совсем не желало быть спойманым и начинало еще активнее убегать, стараясь остаться на свободе и продолжить свой путь.
Веретено бежало быстро, кони когда рысью, а когда и галопом только и поспевали за ним. И это то кони выносливые, боевые. Что говорить про пешего человека или обычного коня, от таких веретено бы убежало вмиг и догнать его не было бы никакой возможности.
Вот так и скакали путники, скакали пока не добрались до поля одного. Поле длинное, длинное. За полем горы виднеются. Поле ровное, ровное и будто вспаханное. Вот только селений поблизости не видно было.
Веретено перед полем приостановилось, будто засомневавшись, что ему нужно дальше, а потом как побежало к горам быстрее прежнего, только пыль за ним поднялась. Василий и Вильд рванули следом, подгоняя лошадей. Чем дальше они оказывались в поле, тем глубже песок становился. Казалось бы, поле как поле, но у коней ноги начали вязнуть и все глубже в песок проваливаться, уж по колено почти.
Кони бег свой замедлили, отставать от веретена стали. А веретено все к горам бежит и останавливаться не думает. Какое ему дело до пытающихся его нагнать всадников? А тут еще ветер ни с того ни с сего подниматься начал. И чем ближе путники оказываются к горам, тем сильнее он становится. И ветер этот песок поднимает, закручивает. Нет мочи дышать ни людям, ни коням.
И с каждым мгновением он все усиливается, грозя перерасти в целый ураган. Такой сильный стал, что кони на месте топчутся, вперед бежать не могут. Одно хорошо — ветер этот веретену тоже двигаться не дает, назад его сдувает. А то б если не это, то убежало веретено давно бы, и никто посреди образовавшейся песчаной бури не смог бы его догнать.
Василий с коня соскочил и к веретену чуть ли не ползком добрался, схватил его и в руке зажал. Вильд тоже с коня слез, щитом от ветра и песка пытается прикрыться и коней за собой тащит. Те же упираются, все норовят назад повернуть и отказываются идти дальше
Несколько минут наполненных борьбой с ветром и песком, и Вильд добрался до Василия, который все это время пытался остаться на месте и удержать веретено.
— Пошли! Становись за мной. — крикнул ему Вильд, прикрываясь щитом.
С одной стороны, так было сложнее, но с другой он закрывал щитом свою голову и мог нормально дышать, не говоря про то что говорить. Василий попытался что-то крикнуть ему в ответ, но в его рот моментально набился песок, так что он только махнул свободной рукой и занял позицию за спиной Вильда, взяв поводья лошадей. Убедившись, что Василий рядом тот продолжил упорно двигаться дальше, крепко держа щит.
Сколько-то пройденных метров средь песчаной бури, как вокруг путников начало происходить что-то странное. Странное, помимо самой песчаной бури, взявшейся непонятно откуда. Песок сбоку от них закрутился и начал собираться в фигуру похожую на человеческую. Песок в ней не переставая двигался, словно перетекал. Несколько мгновений, и фигура бросилась на них.
Не раздумывая, Вильд встретил ее ударом меча, от которого она бесследно рассыпалась.
— Еще! — крикнул Василий и указал рукой куда-то в сторону.