— Вам незачем убивать нас, — обратился сразу к нему Вильд сумев приподнять голову и взглянуть на вошедшего. — У нас есть золото в мешке, забирайте. И еще спрятанное возле деревни. Отпустите нас, мы отдадим вам его.
Человек, к которому обращался Вильд, казалось не слышал его слов. Подойдя к лежащему Вильду, он наклонился над ним и отодвинул ворот рубашки собираясь укусить. Он уже раскрыл свой рот, примериваясь к шее, когда его рука зацепилась за цепочку на которой висел медальон отца Вильда.
Заинтересовавшись, он достал медальон. Ни Василий, ни Вильд и пошевелиться не могли, так крепко их держали по рукам и ногам. Человек стал любопытно рассматривать медальон, крутя его. В его руке тот начал сиять, сначала совсем слабо, потом все сильнее и сильнее с каждой секундой. Линии узора вновь, как тогда возле крепости, когда Вильд еще только подобрал его, изогнулись сложившись в причудливые символы.
Человек выпустил медальон и в ужасе отшатнулся от Вильда, врезавшись в стоящих позади него тварей и упав на пол. Он издал звук, больше похожий на какой-то писк, возможно какая-то часть этого звука находилась за гранью восприятия человеческого уха. Вскочив на ноги он, пятясь к дверям, покинул комнату. Словно команде, Вильд и Василий были отпущены.
Все нападавшие, способные хоть как-то передвигаться, так же с опаской быстро покинули дом. Как только путники высвободились, они первым делом схватились за мечи, но в комнате обороняться было не от кого. Лишь один недорубленный упорно полз к двери, не проявляя признаков агрессии, и казалось, что он мечтает лишь о том, чтобы побыстрее выбраться отсюда, если конечно эти существа могут мечтать.
Вильд посмотрел на медальон, пытаясь понять, что могло в нем напугать кого-то. Тот к этому времени перестал сиять и принял привычный вид. Вильд и Василий переглянулись. Василий быстро набросил на плечи свой мешок, и они молча вышли из комнаты, никого не встретив по пути, опасливо обошли отверстие в полу и вышли из дома.
Непривычная тишина повисла над деревней, а темнота окутала ее, скрывая любые детали. Чувство того, что за ними следят не покидало путников, но улица, на сколько можно было рассмотреть, казалось пустынной.
— За лошадьми. — почему-то шепотом произнес Василий и не дожидаясь ответа, направился в сторону конюшни.
Путники шли по улице деревни вслушиваясь в каждый шорох и ожидая, когда на них нападут. Но вот и конюшня, а нападения так и не произошло. Темень внутри нее была такая, что ничегошеньки не видно даже на расстоянии вытянутой руки.
— Как-то подозрительно тихо. — произнес Вильд и позвал свою лошадь. В ответ не раздалось ни звука.
— Огонь надо зажечь, а то смотри как бы на нас снова не напали.
— Может оставим лошадей, пешком пойдем? А то всю конюшню еще спалишь.
— В деревне, кроме конюшни, много чего нужно спалить. Сгорит так сгорит. А пешком идти я не хочу.
Василий быстро подобрал подобие лучины и поджег ее. Она осветила не более нескольких метров возле него, но и этого было достаточно чтобы, войдя в конюшню, что-либо рассмотреть. Им нужно было отыскать своих лошадей, что не представляло сложности, так как конюшня было почти пустой.
Лошади путников и в самом деле были в ней. Вернее, то что от них осталось. Путники застали окончание их поедания.
— Вот же! — Вскинулся, не выдержав, Василий и рванул с мечом в руке к поедавшим их лошадей.
Но те завидев вошедших бросились наутек, выскочив кто куда. Только один остался в конюшне и прижавшись к стене продолжал смотреть за вошедшими не убегая, но оставаясь на безопасном расстоянии.
Других коней в конюшне не было, не считая того безголового, которого путники уже видели, когда въезжали в деревню. Он со спутанными ногами, небольшими прыжками передвигался по конюшне, никак не реагируя на то что совсем недавно рядом с ним жрали лошадей.
Вильд подошел к нему, но тот шарахнулся от него в сторону, чуть не врезавшись в столб подпирающий крышу, однако молодой князь одним ударом меча перерубил путы и схватил коня за гриву, вскочив на него верхом.
— Садись. — крикнул он Василию и тот немного помешкавшись запрыгнул за спину Вильда.
Путники беспрепятственно покинули конюшню. И так же беспрепятственно деревню. Никто ни разу не попался им на глаза, создавалось впечатление, что это самая обычная заброшенная деревня, пусть и хорошо сохранившаяся.
Конь, послушно бежавший вперед и несший двух человек, после выезда из деревни начали упрямиться и чем дальше оказывался от деревни, тем больше. Он так и норовил все время повернуть назад.
— Пошли пешком. Боязно мне на нем ехать, — не выдержал Василий после очередной попытки коня вернуться назад.
— Что-то я раньше не слышал от тебя, что тебе боязно. А здесь какого-то коня боишься. У него же даже головы нет, он и укусить не может. — подколол его Вильд.
— Поэтому и боязно.
— Уговорил, — согласился Вильд, останавливая коня.
Они спрыгнули на землю и как только коня отпустили на волю, он сразу рванул назад в сторону деревни, удивительным образом передвигаясь ровно по центру дороги.
— Не пойму, как он дорогу видит, как знает где деревня? И почему наших лошадей съели, а этого не тронули?
— Может он один из них, тех кто на нас напали?
— Ты так считаешь и все это время молчал? Меня позвал на нем ехать! — недовольно произнес Василий, посмотрев вслед стремительно удаляющемуся от них коню.
Глава 3
По глухой лесной дороге устало брели два путника. Не рискнув остановиться на ночёвку в лесу, они с нетерпением ожидали рассвета, продолжая упорно идти вперед. Наконец темнота начала отступать, оставляя место для начинающегося дня. Лес стал реже и с одной стороны дороги перешел в поле, что несказанно порадовало путников. Дорога поднялась на невысокий взгорок, и путники остановились, оглядывая окрестности.
— Дом кажись или сарай какой, — произнес Василий, указывая в сторону через поле. — Далеко, не видать, дальше холм мешает, может деревня какая.
— Деревня? — переспросил Вильд. — Так может напрямик через поле, дом-то вроде нормальный? Дорога-то куда-то в сторону уходит. Может и к нему приведет, но напрямик быстрее будет.
Василий согласно кивнул и сошел с дороги. Через некоторое время взглядам путников открылась небольшая деревушка, жители которой были заняты утренними хлопотами: кто косил траву, кто доил корову…
— Нам бы лошадей купить, — обратился Вильд к мужику, точившему косу возле дома, того самого который они видели с дороги.
— Кони — это хорошо. — ответил ему мужик.
— Нет у нас коней, — тут же добавил он.
— Как нет? Мы хорошо заплатим.
— Никто вам в деревне коней не продаст. Мало их у нас.
— Как так, в деревне и коней мало? — не поверил мужику Василий.
- Так раньше коней хватало, не так чтобы дюж много, да в каждой хате были, куда ж без коней, — согласился с Василием мужик.
— Чего замолчал. Где кони-то?
— На прошлой неделе трех медведь порвал. Третьего дня корову. Вчера Бригиту уволок.
— Может это не медведь вовсе? — спросил Василий, помня о недавних ночных приключениях.
— Медведь, бабы видели. Они за деревней жали, когда он из леса выскочил, схватил Бригиту и в лес поволок. Она ближе всех к лесу была. Хорошая баба Бригита была, хлеб вкусный пекла, — вздохнул мужик.
— И что бабы про медведя говорят?
— Что говорят? Чего только не говорят. Ты же баб знаешь. Говорят, шибко большой. Метра три будет, как на задние лапы встанет. Голова большая. Зубищи во. — мужик показал пальцем какие были у медведя зубы.
— Медведь как медведь, — подвел итог сказанному Василий.
— Ну не скажи. У него ушки кругленькие и маленькие, а шерсть черная-черная, словно уголь.
— И когда это бабы ушки успели рассмотреть? И чего ушки, а не уши то?
— Так это ж бабы. А ушки, это оттого я говорю, что шибко маленькие. Так вот, бабы как заорут, в деревню прибежали. Тут кто что похватал, кто вилы, кто топор, всей деревней кинулись Бригиту спасать. Думали напугаем медведя, он ее и бросит, может живую еще. Не поспели. Он ее в лес уволок. Мужики сначала по следу пошли, да вскоре возвернулись. Боязно.