Сент-Сир поставил стул напротив открытой стеклянной двери и устроился на нем в ожидании полиции. Не пошел в коридор к семье, потому что ему нужно было время для раздумий, разобраться в последних событиях и понять, что они значат.
Во-первых, Дэйн невиновен, потому что во время убийства он был с ним. Исключить его из подозреваемых.
Не исключай его полностью, — предупредил его биокомпьютер.
Почему нет? Он не мог разорвать горло девушки, нельзя находиться в двух местах сразу.
Он может быть сообщником. Если тут замешаны двое, то Дэйн мог взять на себя роль отвлекающего — и быть уверенным в том, что ты быстро опознаешь голос. Без его помощи ты не добрался бы сюда так скоро — ты же не ориентируешься здесь без карты. Он мог умышленно привести тебя в эту комнату.
С какой целью?
Биокомпьютерный панцирь, все еще соединенный с позвоночником Сент-Сира тонкими нитевидными «пальцами», не нашел для этого объяснения.
Сент-Сир подумал, сопоставляя части головоломки, пытаясь убедить скорее себя, чем кого-то еще: у Дэйна не было никаких оснований вести меня в комнату Бетти, если бы он был замешан в убийствах.
Возможно, не было. А возможно, были. Этот момент следует тщательно обдумать и изучить.
Все больше думая об этом, Сент-Сир был вынужден с этим согласиться. Тут было, над чем подумать. Он с самого начала сомневался, что Дэйн действительно верит в оборотней, ибо знал, что мальчик — как и все остальные члены семьи — хорошо образован. Слишком хорошо образованный, чтобы так легко поверить в глупые суеверия. Сент-Сиру вдруг пришло в голову, что Дэйн мог притворяться убежденным в участии оборотня, чтобы отвести от себя подозрения. Возможно, мальчик рассчитывал, что, играй он суеверного дурачка, никто не будет следить за его реакцией на происходящее, ответами на вопросы, и что о его подлинных намерениях никто не узнает. Это предположение биокомпьютера, подкрепленное догадками Сент-Сира заставляло оставить невиновность Дэйна под вопросом.
Ночь разорвал грохот вертолета, донесшийся издалека.
Сент-Сир поднялся и вышел на террасу. Он увидел желтые огни над долиной, становившиеся все больше по мере приближения.
Сент-Сир обернулся и в последний раз окинул взглядом мертвую девушку.
Тело лежало неподвижно, хотя детектив не удивился бы, начни оно двигаться.
Ерунда.
Сент-Сир наклонился и осторожно закрыл девушке глаза. Это было все, что он мог сделать. Он знал ее недостаточно хорошо, чтобы горевать о ней, но так как она утратила свою романскую красоту из-за нечестивых рук, разорвавших ее горло, Сент-Сир считал, что она должна выглядеть хоть немного достойно перед незнакомыми людьми.
Глава 5
Полицейский и девушка
Федералы с помощью своих узкоспециализированных роботов потратили больше четырех часов на осмотр спальни, трупа, балкона и газона прямо под балконом. Понаблюдав за ними, собиравшими даже пыль, Сент-Сир убедился, что они не найдут ничего стоящего. За первые пять минут поисков были обнаружены четыре животных волоса, не принадлежавших человеку — три в ране и один под правым ногтем большого пальца. Десятью минутами позже мобильная роболаборатория сравнила шерсть с найденной ранее на других трупах. Остальное время они потратили зря. Складывалось впечатление, будто убийца сам подложил улики и в этом, и в предыдущем случае. Только это. И все.
Инспектора, назначенного на раскрытие этого преступления, звали Отто Райни. Это был маленький толстенький человечек, чьи розовые руки вечно отводили волосы от лица. Он выглядел так, будто не стригся полгода, хотя, наверное, дольше, потому как совершенно пренебрегал своей внешностью и не имел ни малейшего чувства стиля. Его одежда была измята, туфли — давно не полировали, манжеты пиджака сильно износились. Но, несмотря на свой внешний вид, он был внимательным следователем, тщательно выбирал вопросы, правда, недостаточно внимателен. Сент-Сир пожалел, что от его взгляда ускользнуло немало важного.
— Кибердетектив, — первым делом отметил он, подойдя к Сент-Сиру.
— Верно.
— Они действительно помогают?
— Я считаю, что да.
— А вот правительство не совсем в этом уверено, — сказал Райни. — Это не запрещено, конечно. Но если федеральное правительство действительно им доверяет, один голос против них — ничто, пришлось бы собрать целую армию протестующих.