Не успела додумать. Кусты, как говорится, расступились, и мы увидели широкую дорогу, вымощенную серым камнем и ведущую к какому-то…
— Замок, — сказала я. — Стены, бойницы, подъёмный мост.
— Город, — возразил Генка. — Смотри сколько башен и домов.
— Ладно, замок это или город, но что-то узнаем о Лизе. Или Зине.
Мы ускорили шаг. Но нас опередили. Когда до ворот оставалось метров двести, мост опустился, а ворота открылись. И из них повалила толпа таких существ, что я ахнула, а Гена вдруг застонал, словно от зубной боли:
— Я вспомнил, вспомнил!
— Что ты вспомнил?
— Лиза эта или Зина выхватила у тебя цепочку одной рукой, а в другой у неё помнишь, что было?
— Не помню. А что? — я ожидала самого худшего.
Гена не успел ответить. Его перебил высокий, величественного вида человек с седой бородой. Был он в тёмной мантии, расшитой какими-то непонятными символами, и в чёрной остроконечной шапке (кажется, такие называют колпаками), разукрашенной звёздами разных цветов и размеров. Звёзды на колпаке горели и мигали совсем как на ночном небе. Мне даже показалось (а может, и не показалось, а так оно и было), что изредка некоторые звёзды закрывались небольшими облачками. Человек вырос перед нами, как из-под земли.
— Приветствуем тебя, прекрасная воительница! Тебя и твоего пажа-оруженосца! — занудливо-торжественно произнёс он.
Генка подавился воздухом.
Но я улыбнулась. За всю мою жизнь ещё никто и никогда не называл меня прекрасной. Правда, немного смущало, что «прекрасная» прилагалось к слову «воительница». Часто так говорят в книжках и фильмах: «Немного смущало». Небрежненько так говорят: «Немного смущало, что вокруг свистели пули и рвались снаряды».
На самом деле я сразу насторожилась, и у меня ещё больше испортилось настроение. Этот бородатый принимает меня за воительницу потому, что Генка нашел неизвестно кем брошенную дубину? А Генку считает пажом, потому что тот ниже меня и тащит оружие следом за мной? А вдруг нужно совершить что-нибудь воинственное? И что делать?
Мои опасения тут же оправдались.
— Мы знали, мы знали! — всё тем же занудливо-восторженным тоном продолжал седобородый. — Мы знали, что настанет день и час, и кто-то освободит нас от ужасной твари! И вот ты явилась! Ты явилась, сияя, как солнца в небе и луны в ночи!
Говоря все эти пышные и торжественные слова, он то и дело поднимал руку и указывал куда-то за наши спины. Сначала я не обращала внимания на этот жест. Но, услышав об «ужасной твари», вдруг почувствовала, что спина моя сделалась широкой, как городские ворота и стопроцентно беззащитной. С Генкой было то же самое, потому что повернулся он со скоростью волчка.
Но никаких тварей за спиной не оказалось. Ни ужасных, ни самых обыкновенных. И очень кстати, ведь в этот момент я кинулась бы прочь и заорала бы даже при виде крошечной собаки.
За спиной никого не было. Но меня очень нервировал вид толпы существ, которые вышли из города и окружили нас. Мне казалось, что я видела их каждый день с самого раннего детства. Но где я могла встретить таких чудиков в нашем городе?
Одни были хорошенькие, хоть на конфетной коробке их рисуй: розовые щечки, синие глазки, золотые или вороные волосы, сами стройные и высокие. Только уши почему-то больше, чем обычно, и мохнатые.
Другие жители напоминали древних людей в шкурах, и найденная Генкой дубина как раз подошла бы любому из них.
Третьи казались вырубленными из серого дорожного камня. Квадратные и пыльно-серые с желтыми клыками, как у кабанов.
Ну, и несколько личностей, окрашенных в пятнышки или полоски разного цвета.
Интересная такая толпа, немного жутковатая на вид, но дружелюбная. Многие, как и седобородый в колпаке, восторженно кивали нам. И все дружно махали руками куда-то вдаль.
Вдруг я поняла, что все они указывают на лес. На тот, со стороны которого мы пришли. За лесом поднимался лёгкий дымок.
— Тварь? — переспросила я седобородого и вдруг вспомнила кости на лужке. — Что вы имеете в виду, уважаемый?
Не зная, кто передо мной и как его полагается называть в этой обстановке, я решила воспользоваться дедушкиной привычкой. Он всех незнакомцев называл уважаемыми, и это отлично срабатывало. Сработало и в этот раз. Седобородый важно разгладил свою бороду и ответил: