В мемуарах молодой женщины можно лишь с трудом заметить, что она одинока и разочарованна. Благодаря ей Лист заполняет некоторые лакуны в своем образовании; они вместе читают «Божественную комедию»; его искусство совершенствуется; его вдохновляют чудесные горные пейзажи, и он описывает их при помощи музыки. В декабре на свет появляется малышка Бландина. Новый, 1836 год был плодотворным. Слава Листа распространяется, в мае его приглашает Лионский театр, Мари позже приезжает к нему. Затем его зовут в Париж. В признаниях в любви, вызванных разлукой, тем не менее сквозят упреки, если Мари оттягивает приезд или если их встреча оказывается недостаточно пылкой: «Почему же вы так холодны, так вялы, так упрямы? Мари, Мари! Ну верните мне мою жизнь, любите меня вновь…» В июне они встречаются в Женеве, а в конце лета совершают восхитительное путешествие в живописный городок Шамони вместе с Жорж Санд и ее детьми. Дружба этих двух женщин очень крепка, несмотря на то что Жорж завидует красоте Мари, а Мари — писательскому таланту Жорж. В последующие месяцы они будут регулярно встречаться в Париже или в спокойном сельском Ноане.
Мелкие неприятности не имеют значения, если ведут к углублению чувств. Любовники решают переехать в Италию, волшебную страну искусства и красоты, где «свободные союзы никого не возмущают». Бландину оставили в Женеве с няней, и вот они на берегу Лаго-Маджоре, в Милае, в Комо, в Белладжо. Здесь, в Комо, Мари ждет рождения Козимы в декабре 1837 года, а Ференц, согретый славой и веселый, несмотря на ужасный рояль, снова начинает концертировать, переезжая из города в город, — финансовое положение того требует. В марте 1838 года они в Милане, потом в Венеции. Они ходят по музеям, слушают Россини, гуляют, но в глубине души Мари претит кочевая жизнь; она хотела бы где-то осесть, завести друзей и покончить с одиночеством, в котором пребывает, пока Ференц вдали от нее пожинает успех в музыке и в светской жизни.
Однажды в апреле 1838 года Ференц зашел в комнату Мари с немецкой газетой в руках: на Дунае произошло наводнение, имевшее ужасные последствия, и у него возникла идея дать в Вене несколько концертов в пользу пострадавших. Подобные благородные мысли нередко приходили ему в голову. Вот только ему придется в очередной раз оставить Мари одну в Венеции под покровительством неблизкого знакомого. Она не осмеливается остановить его — путешествие продлится лишь неделю. Первые письма из Вены полны энтузиазма. Ференц выступает перед императором и принцами, его осыпают похвалами, как Моцарта или Бетховена, к его ногам льется дождь из цветов и золота. Он получает изумительные предложения, и ведь ему есть кого кормить. Пусть она присоединится к нему как можно скорее и разделит с ним триумф. Однако письма идут катастрофически медленно. У Мари жар, она не может никуда ехать и вскоре тяжело заболевает. О ее печальном положении Ференца предупреждает друг-покровитель. Ференц сражен новостями; она умоляет его вернуться, а он начинает чаще писать страстные письма, уверяя, что отменит концерты и скоро поедет к ней. Но он тянет с возвращением: неделя превратилась в полтора месяца.
Мари должна посмотреть правде в глаза. Ференц почувствовал вкус свободы, славы, денег, почестей, возможно, у него новая любовь. Его письма уклончивы, как уклончивы чувства, когда они не вполне искренни; он пишет о подвигах на ниве музыки, об аплодисментах и пятнадцати вызовах на бис — сам Паганини не знал такого триумфа! Болеющая Мари видит в этих победных реляциях лишь светскую болтовню, тщеславие слабого мужчины, который позволяет льстить себе и забывает о настоящих ценностях, которыми когда-то дорожил; опустошенная, она перестала распечатывать его письма. Наконец 29 мая он вернулся, но встреча имела горький привкус. Венская история развеяла чары; помимо ее воли посыпались жестокие и неловкие упреки, на которые он в свою очередь отвечал резкостями. Замечания превращаются в жалобы, жалобы сменяются мимолетным сочувствием, и начинается умопомрачение разрыва. Она сознает, что больше не представляет собой для него дыхание жизни. Будучи женщиной гордой и прямой, она допускает мысль вернуть ему свободу: «Вы меня очень сильно любили. Это длится уже пять лет, и, возможно, этого достаточно. Отпустите меня. Когда вы меня позовете, я вернусь… Я с большим уважением отношусь к вашей свободе» (28 июня).
Что это, конец их романа? Они оба не хотят этого, и совместная жизнь возобновляется, прерываясь на концерты. Лист выступает перед императорской семьей; он обладает несравненным исполнительским талантом, но сочиняет мало — Шопен и Шуман, которые старше его всего на год, достигли полнейшей композиторской зрелости. Мари хватает мужества упрекнуть его в том, что он растрачивает талант, и пожаловаться на его поведение. Мелочные подсчеты промахов и уклончивых ответов отравляют любовь, и она уходит. Лето 1838 года, проведенное в Лугано, дает им передышку, после чего Ференц, вызванный в Милан, пишет ей пронзительные слова: «Я не смогу жить без вас, я должен жить только с вами, моя добрая Мари. Все, что есть во мне хорошего, возвышенного, живого, без вас гибнет. <…> Мои усталые веки увлажнены горькими слезами. Вы останетесь со мной? Неужели это я уничтожил нашу жизнь?» (1 сентября 1838 года). Три месяца спустя у него вырывается тот же крик: «Любите меня, чтобы я мог жить!» (21 декабря). В январе 1839 года они приезжают в Рим, где в мае рождается их сын Даниель; часть лета они проводят на водах в Лукке.