Как всегда, спасает работа. Симона, верная клятве, данной в юности, — «все послужит», — с жаром взялась за написание мемуаров, стараясь «сказать все»; на самом деле, уважив просьбу партнеров, она скроет некоторые свои романы. После скандального «Второго пола» и после успеха «Мандаринов», за которые в 1954 году она получила Гонкуровскую премию, в свет выходит «Сила обстоятельств», до небес превознесенная критикой, признавшей, что ничто не удается Бовуар так хорошо, как автобиографические рассказы. Она все больше занимается политикой, занимает строго антиколониалистскую позицию, и ее влияние в среде интеллектуалов, неотделимое от влияния Сартра, но в то же время ее собственное, выходит далеко за пределы Франции и достигает Соединенных Штатов, где за ее успехами с интересом следит Олгрен. После пяти лет полнейшего молчания он снова пишет ей и даже звонит по телефону, конечно, не без колебаний — ему неприятна публикация «Мандаринов», изданных в Штатах в 1956 году, где герои, названные Льюисом и Анной, переживают их с Симоной любовь и расставание. Его частная жизнь выставлена напоказ, он оказывается в центре внимания американских журналистов, и тем сильнее становится его горечь. Но он все же любит Симону и хочет снова приехать во Францию. Страсть еще не остыла. В 1960 году Симона рассталась с Ланцманом, сам Олгрен снова развелся со своей первой женой, а отношения в паре Сартр — Бовуар, по его мнению, больше похожи на «деловые», нежели на любовные, потому что они всегда жили врозь.
Олгрен приезжает в Париж весной 1960 года и устраивается у Симоны, которая в то время находится с Сартром на Кубе. Когда она вернулась, Олгрен встретил в ее лице любящую женщину; у них снова были едины сердца и мысли, возможно, и тела. Они гуляют по ночному Парижу, вновь посещают свои любимые места, бары и бистро, едят луковый суп в Ле-Аль — «Чреве Парижа», встречаются с друзьями, путешествуют, рассказывают друг другу, как жили все это время. Может ли возродиться любовь? Олгрен готов в это поверить — так гармонично протекает их совместная жизнь в эти пять месяцев. Но Симоне уже за пятьдесят; это знаменитая женщина, голос которой долетает даже до Бразилии, куда она отправляется в августе вместе с Сартром. Она пишет Нельсону нежные письма из Рио, признаваясь, что «любит его сильнее, чем когда-либо» и что это навсегда. От него приходят краткие редкие ответы. Потом все заканчивается. В сентябре он взял билет на самолет до Чикаго. Она не смогла и не захотела его удерживать. Больше они не увидятся.
«Слава — это громкий траур по счастью», — утверждала Жермена де Сталь. Любовная история, несущая на себе отпечаток счастья, могла бы закончиться здесь. Но лучи славы де Бовуар, ее тяга к искренности на грани бесстыдства, ее сухость и прямолинейность, предпочтение, которое она отдает теперь описанию собственной жизни, — все это побуждает ее не скрывать ничего или почти ничего. Ее мемуары увлекают современников. Женщина из плоти и крови, которая живет в ней, все же беспокоится: она пытается отговорить Олгрена читать ее и сразу пытается смягчить его реакцию: «Надеюсь, ты не будешь недоволен пассажем, который касается тебя, — это было написано от чистого сердца» (октябрь 1963 года).
На другом берегу Атлантики жизнь складывается гораздо менее радужно. У Олгрена неприятности, финансовые и профессиональные. В 1963 году «Сила обстоятельств» была переведена на английский, и, прочитав ее, он внезапно узнал правду, существование которой допускал лишь отчасти: оказалось, что их с Симоной история постоянно подвергалась вмешательствам и влиянию на ее ход «несущественных» романов Сартра с Долорес и прочими женщинами. Симона выставила их любовь на всеобщее обозрение, на потребу любопытствующим: «Я предпочитаю шлюх, они не распространяются о том, что происходит в спальне», — ухмылялся он. Любовь поругана, его самолюбие уязвлено; он дает жестокие интервью различным журналам, Harper’s или Ramparts. Журналисты лезут из кожи вон. Верность де Бовуар? Это ложь; она зависела прежде всего от поведения другого человека: «Готовая ко всему, кроме того, чтобы рискнуть своей собственной свободой, мадам де Бовуар почувствовала, что может положиться на неверность Жан-Поля Сартра». «Ее интеллектуальный авторитет? Не более чем здравомыслие учительницы начальных классов…» Гнев его потихоньку стихает, но он прекращает все контакты с ней и до самой смерти в 1981 году будет вновь и вновь мысленно возвращаться к несчастной любви, которую не смог забыть.