В «Мемуарах» Ларошфуко похваляется тем, что задумал многоходовую комбинацию: уговорить нерешительного Конде объединиться с мадам де Шатийон, передать ей в собственность как минимум земли и замок Марлу и убедить ее увести у Анны Женевьевы ветреного герцога Немурского, ревнующего к Конде! Вернувшись в Париж в апреле 1652 года, он приступает к реализации своего плана. Мадам де Шатийон не пришлось долго упрашивать вернуть то, что ей принадлежало; ей двадцать пять лет, ее красота свежа, чувства задеты, голова холодна; гордость приказывает ей обязать герцога Немурского публично порвать с Анной Женевьевой, а самолюбие — «самостоятельно решать, что хорошо принцу и как ему себя вести». Ларошфуко замыслил месть с дальним прицелом — в его планы входит поссорить брата и сестру: мадам де Шатийон должна лишить Анну Женевьеву уважения брата, нашептав ему, что та обещала герцогу Немурскому содержать его! Мадам де Шатийон получила точные и подробные инструкции, позже отправленные в Сен-Жермен. В обмен на мир, на который согласился Конде, Ларошфуко должен получить вожделенную грамоту, дающую ему тот же чин, что у Роганов и герцогов Бульонских, и получить компенсацию, чтобы купить губернаторство в Сентонже; мадам де Шатийон получит кругленькую сумму в 100 000 экю за услуги, что подтверждают «Мемуары» Великой Мадемуазель, кузины короля. Любовь превратилась в шахматную партию.
В этой сердечной истории нет ни одного непродуманного хода. Каждый считает себя вправе манипулировать другими. Автор «Максим» удовлетворен и не испытывает угрызений совести, потому что, по словам мадам де Мотвиль, принц «больше не испытывал к сестре полного доверия»; однако Конде, возможно, игрушка в руках мадам де Шатийон, которая пользуется его обидами для удовлетворения собственных амбиций, а также чтобы «вытягивать» подарки; она получает лишь часть того, на что претендует: общаясь с Мазарини, она производит впечатление сильной переговорщицы, но в качестве платы получает лишь смутные обещания.
Вскоре герцог Немурский гибнет на дуэли, и Фронда выдыхается. 2 июля 1652 года Ларошфуко в ходе ожесточенного сражения на баррикаде в квартале Пикпюс получает огнестрельное ранение в лицо и на несколько месяцев теряет зрение. Это вдохновило его переписать строки, некогда написанные для герцогини де Лонгвиль: «Ради неверного сердца, которое я теперь знаю лучше, / Я воевал с королями, я потерял глаза (зрение)». На этом его роль участника Фронды заканчивается; больше он не будет ввязываться в интриги. Он не примет участия ни в убийствах в ратуше, ни в постыдном командовании испанской армией против Франции вместе с Конде.
Мемуары пишут не для того, чтобы сказать правду, но чтобы подправить ее. Начало своей связи с герцогиней де Лонгвиль Ларошфуко описал с некоторым цинизмом, представив себя этаким модным соблазнителем, а рассказывая о конце их отношений, попытался не показать страдания, вызванного разрывом. Он делает вид, что испытал облегчение, расставшись с ней, но непринужденный тон плохо скрывает досаду. Если верить падчерице герцогини, он на протяжении длительного времени хотел закончить эти отношения; такая версия событий могла бы быть прекрасной иллюстрацией к одной из его максим: «Перестав любить, мы радуемся, когда нам изменяют, тем самым освобождая нас от необходимости хранить верность». Усталый от бессмысленной и жестокой войны, практически разоренный, полный горечи, Ларошфуко убедился в переменчивости человеческой натуры: он перехватил письма Анны Женевьевы и, не дожидаясь подтверждения, увидел, что его предали, и отступил. «Долговечность наших страстей не более зависит от нас, чем долговечность жизни». Изменилась природа страсти, она превратилась в ревность, и утрата иллюзий сделала из него меланхолика: «Существует только одна настоящая любовь, у которой существует тысяча копий». По правде говоря, сообщает Сегре в своих «Мемуарах», он находил любовь только в романах!
В записках современников мы находим какие-то обрывки дополнительной информации. По мнению Марии де Лонгвиль, будущей герцогини Немурской, жены брата Карла Амадея, именно Ларошфуко «вызывал в этой принцессе такие пустые и фальшивые чувства». Лене, советник Конде и друг Ларошфуко, наоборот, описывает его во время Фронды «полным страстного желания пожертвовать своими интересами и самой жизнью ради герцогини де Лонгвиль». Мадам де Мотвиль, вероятно, точнее всех говорит о причинах разрыва Ларошфуко с Анной Женевьевой, потому что он сам сообщил ей это в доверительной форме: «Ларошфуко сказал, что ревность и месть заставили его действовать очень внимательно и что он сделал все, чего хотела мадам де Шатийон». Любовь и честь — вещи неразделимые. «Прелести мадам де Лонгвиль, которые когда-то были его радостью, теперь стали причиной его отчаяния. <…> Потому что чем больше он гордился тем, что проник в сердце, которым столькие достойные люди желали обладать, тем тяжелее ему было сознавать, что кто-то другой его оттуда изгнал. Он это прочувствовал в полной мере». Проницательный кардинал де Рец усматривает в мрачном настроении Ларошфуко последствия его нерешительности; описывает его робким, раздираемым противоречиями и находящимся под влиянием «чего-то такого», что его сдерживает: «Он никогда не был воином, хотя и был в высшей степени солдатом. Сам по себе он никогда не был хорошим придворным, хотя имел намерение им стать». Неблагодарность королевы лишила его иллюзий, и, готовясь к разочарованиям, он их предвосхищает.