Миленький телохранитель положил руку на дверную ручку.
— Подождите! — Все взоры обратились на меня. — Вы уезжаете?
А затем все треснуло. Онемение, непонятки, само безумие этого дня разлетелось как замерзшие трубы, отсоединившиеся от системы водоснабжения.
Я закрыла лицо руками. Мне не стоило вопить. Не перед этими чужаками, не раскачиваясь взад-вперед и говоря: — Я не понимаю, я не…
Меня обняла чья-то рука, по щеке скользнул шелковый галстук. Не дяди, подсказал мне мозг. Я моргнула и разглядела лицо сенатора. Он на меня не смотрел, просто придерживал и поглаживал как ребенка, говоря: — Ш-ш-ш… Мы вернемся завтра и что-нибудь придумаем.
От него пахло кедром. Вот как, значит, пахнут отцы?
Через всю комнату Лепрекон поднял большой палец вверх, и я так смутилась этого жеста, что перестала плакать на достаточное время, чтобы остальные вышли за двери.
— Ага! — Барри хлопнул в ладоши. — На обед паста?
Глава 3
11 июня, среда
Это происходит на самом деле
146 дней до всеобщих выборов
Обычно я просыпалась с заурядным перечнем фактов.
Я не сплю.
Я в Южной Каролине.
Мама умерла.
Но сегодня было кое-что новенькое — такое, что заставило меня сесть прямо, чуть не опрокинув с каркаса кровати двуспальный матрац.
Мой отец.
У меня есть отец.
Быть может.
Вероятно.
О, Господи!
За окном я услышала голоса и жужжание генераторов. И кое-что еще — объявление, передаваемое по рациям, приглушенное плохими динамиками.
Я раздернула пожелтевшие кружевные занавески. Там оказалась полиция. Они выставили вокруг нашего дома частичное окружение, но пресса по-прежнему в ожидании вытянулась в линию. Ожидая меня.
Я со вздохом задернула занавески. По-крайней мере, из-за копов никто не вскарабкается по дубу во дворе, чтобы получить от меня затрещину в ванной.
Свет снаружи был слабым. Фонари по-прежнему горели. Я включила свой допотопный телефон-раскладушку. 6:07 утра, а уже двадцать семь пропущенных вызовов и сообщений. Увидев номер Лили, я вздрогнула, вспомнив, что отказалась от приглашения на прошедшую ночь, но ее сообщение даже и не упомянуло об этом. «Посмотри новости! Звони, если что-нибудь нужно!» Остальные сообщения оказались от моей лучшей подруги Пенни из Пенсильвании, шизопараноидально увеличиваясь в экспрессии от «Кейт? Ты не хочешь мне ничего рассказать?» до «Включи телефон или я умруууууу!» до простого и элегантного «А-а-а-а, смерть меня зови!»
Мои пальцы просто горели от желания нажать на кнопку вызова и разбудить ее немедленно, только бы услышать ее нахальный успокаивающий голос на другом конце линии. Но не стала — не сейчас. Позже. Когда я буду знать, что сказать землянам.
В неярком свете ванной я почистила зубы, пытаясь вызвать в памяти лицо сенатора и сравнить со своим. Его глаза — кажется, такие же. У мамы были карие, узкие и удлиненные, как у кошки, а мои синие и круглые. Я унаследовала мамин крошечный рост, по другому и не скажешь, который приятные люди называют «миниатюрным», мой доктор «два-пять», а Пенни «четверть хоббита».
Рот не совсем похож на мамин. Волосы мои грязно-каштановые, в то время как у нее рыжий цвет заката. Нос маленький, курносый. Мама называла его трамплином. Когда я была маленькой, она пальцем проводила по нему и когда он взмывал в воздух, издавала клич как лыжник, прыгающий с трамплина.
Зрение стало нечетким. Я вытерла глаза и сморгнула, с трудом фокусируя взгляд на кране и трещинах в затирке, только не на образе мамы. Думы о ней направили мой разум по ложному пути, все дальше и дальше по тропе, затягивающей словно зыбучие пески, в которые я все глубже и глубже увязала.
На зыбучие пески времени у меня не было. 6:22 утра. Мне следует поторопиться.
Я принялась откапывать в шкафу что-нибудь милое, что можно надеть на собеседование в колледж. Вчера все были так одеты, мужчины в костюмах, а Нэнси в шелковой блузке и юбке. Лучшее, что я смогла отыскать, это простенькое синее платье из хлопка, купленное мамой в прошлом году и которое я так и не носила. Я натянула его, сорвала бирку и поспешила в кабинет дяди, где свернулась клубочком в его кресле и нажатием кнопки оживила компьютер.
Домашней страницей у Барри была страница новостей. В заголовках мое имя.
Курсор завис и скользнул. Пока нет. Соберись.
Гугл. Сенатор Купер. Я начала с Википедии.