Его спутники вышли из марева портала и довольно заухмылялись, оглядываясь.
– Ну вот, старик, а ты боялся!
– Я не боялся! – огрызнулся Лерр, все напряженнее всматриваясь в окружающие их барханы. – Я опасался! Это совершенно другое дело!
– Ну да, ну да! – подначил его наниматель, коренастый и широкоплечий Улль-ворг. – Я именно так и подумал!
Достойно ответить на провокацию взбешенный Лерр не успел: барханы взорвались песчаными смерчами, унесшими за несколько ударов сердца сразу половину отряда – песчинки, разогнанные до немыслимой скорости, просто содрали с тел не только легкую, по случаю жары, броню и одежду, но и мясо, оставив только отполированные, глянцево заблестевшие в лучах светила кости.
Скелеты не успели упасть, как Лерр одним невероятным прыжком отлетел от портального камня Тропы, с ужасом ощущая, как нарастает магическое поле, истошно вопя во все горло:
– БЕГО-О-ОМ!
Контрабандисты понеслись во весь опор, не чуя ног. Сейчас их не догнали бы и самые быстрые скакуны из Императорских конюшен, приносящие своему владельцу почет и славу. Вынырнувшие из песчаного облака сидхе увидели только быстро исчезающие вдали фигурки, перебирающие ногами с невероятной скоростью. Песок просто висел в воздухе от такой прыти.
Злобно рыкнув, Беллет взмахнул рукой, набирая темп.
Сидхе неслись за ними, словно вестники смерти. Контрабандисты в полном отчаянии запутывали следы, активировали амулеты, взывали к богам, суля за помощь невероятные жертвы.
Все было бесполезно.
Закованные в латы прекраснолицые убийцы гнали их, как зайцев, выводя на какую-то видимую лишь им финишную прямую. Ситуация ухудшалась с каждым шагом, с каждым ударом сердца: сзади их догоняли рейнджеры, впереди вырастал Лес, соваться в который теперь, после потери почти всех защитных амулетов, смерти подобно.
Мортиша повисла вниз головой, переползая по стволу, словно паук, вонзая в твердокаменную кору острые иглы когтей. Оскаленные клыки обдувал легкий ветерок, глаза щурились в азарте, из горла лилось тихое, на грани слышимости, шипение.
Предвкушающее…
Алчущее…
Ноздри затрепетали, ловя ароматы раскаленного добела песка, пота, крови, страха и отчаяния. Гремучий коктейль сводил с ума, но Мортиша только поудобнее прижалась к дереву.
Тихо лязгнула обмотанная несколько раз вокруг тела тяжелая черная цепь.
Лерру казалось, что проклятущие сидхе дышат в затылок, заставляя волосы вставать дыбом. Резко оглянувшись, он увидел, как упал, жутко крича, один из отстающих. Песок забурлил, всасывая в свое нутро жертву, перетирая ее, словно в гигантских жерновах.
Еще шаг, еще один…
Тень от высоченной стены деревьев коснулась его руки, и Лерр в полном отчаянии и ужасе от уже представших перед внутренним взором пыток, которые наверняка к нему применят, рванул из-за ворота жилетки тонкий кожаный шнурок.
Последний шанс на то, что они смогут уйти невредимыми.
Ашш-балашш.
Амулет выглядел откровенно уродливо: шарик величиной с куриное яйцо, слепленный, судя по его виду и исходящей от этого ужаса вони, из куриного дерьма, кошачьей волосяной отрыжки и содержимого желудка могильных червей.
Тот еще аромат.
Да и видок был не лучше, даже на непритязательный вкус Лерр-гаре.
Вишенкой на торте было одиноко торчащее из шарика, словно из ощипанной гузки, наполовину облысевшее черное перо длиной в палец. Лерр вздохнул, поперхнулся, когда непередаваемое амбре, исходящее от нагревшегося на этой дикой жаре амулета, вонзилось ему прямо в мозг, минуя носовые рецепторы, и схватил пальцами перо, намереваясь выдернуть.
В следующий миг перед глазами вспыхнул миллион звезд, вонзаясь в зрачки острыми шипами, а тело скрючило от непередаваемой боли, исторгшей из глотки дикий, животный крик.
– Он что, гранату решил рвануть?! – мелькнувшая в голове мысль спровоцировала сразу несколько действий: Мортиша с места прыгнула на самое ближнее к зеленокожему дерево, одновременно рванув одной рукой цепь, используя ее, словно боевой бич, вцепляясь когтями другой в ветку, обвивая ее ногами, и дернув назад рукой, вытягивая на себя добычу, словно удачливый рыбак – рыбу.
Когда бегущий первым здоровенный урр-укхай взлетел над барханами, вопя так, что лопались барабанные перепонки, и судорожно дергая ногами, контрабандисты и сидхе замерли, застыв на местах.
Лес мрачной стеной застыл перед ними, скрыв среди густой зелени резко притянутое кем-то или чем-то массивное тело. Только пару ударов сердца еще слышался дикий, жуткий вой невыносимой боли, и… все стихло.