Следующим, потрясшим Мортишу подарком, оказалось… платье, модели «балахон». Палливер. Домашняя одежда для благородной госпожи, в которой не стыдно встретить хорошего знакомого. Двухслойное, верхнее – фиолетовое, с золотой искрой, нижнее – солнечного, сочного желтого цвета, расшитое фиолетовыми узорами. Большой капюшон, ложащийся складками на плечи, широкие рукава, напоминающий японский, для кимоно, пояс, держащийся на толстых шелковых и золотых шнурах с кисточками.
Для принцессы это стало ударом в сердце. Она осторожно развернула обновку, повертела, прикладывая к себе, всхлипывая, и автоматически потирая сухие глаза.
Подарок сидхе вызывал неоднозначные чувства. Чем думали воины, собирая корзину, непонятно, но об этикете они явно думали в последнюю очередь. Посылать такое в подарок – оскорбление, причем, смертельное. Они ж не к любовнице перлись, а к своему сюзерену! Они б еще нижнее белье положили, идиоты!
С другой стороны, сама Мортиша была безумно рада, что зеркалу, что палливеру, откопанному непонятно где. Живя вне цивилизации с ее благами, как-то очень начинаешь ценить эти самые блага и их доступность.
– Парни, вы попали… – тонкая ручка осторожно погладила неимоверно мягкую ткань. – Вы у меня теперь магазином работать будете, причем, супермаркетом! Причем, круглосуточным!
– И чья это была идея? – белый, как мел, Беллет смотрел на своих подчиненных, не уступающих ему цветом. Трезвые сидхе с ужасом вспоминали, что умудрились натворить в пьяном угаре, и теперь представляли себе свое дальнейшее будущее: крайне короткое, и жутко болезненное.
– Кто из вас умудрился в корзинку палливер положить?! Почему не нижнюю юбку? Или бюстье?! А?! Где вы вообще его взяли, гады?!
– Я для невесты купил… – пролепетал Морав, виновато глядя на разъяренное начальство щенячьими глазами. – Давно купил, при случае… все отправить не получалось…
Беллет с трудом удержался от желания постучаться головой об стол. Благое начинание – наладить добрососедские отношения, обернулось жуткими перспективами на крайне туманное будущее.
– К Хаосу! Зачем, ну зачем ты его в корзину засунул?! О чем ты думал?!
– О том, что бедняжка в ашутте ходит, а одежды у нее нету… – прошептал убитый собственным поступком наповал воин. Беллет молча прикрыл глаза ладонями, не в силах что-то сказать.
– И что теперь?
– Пишите завещание… может, еще успеете.
– До чего?
– До ответного визита.
– Да что ж ты страшная такая… и ненакрашенная страшная… и накрашенная тоже… страшная…
Мортиша скептически смотрелась в стену, поражаясь тому, что видела в отполированной поверхности. Скелет, обтянутый черной кожей, на котором, как на швабре, болтается роскошное одеяние. Не спасал ситуацию ни пояс, которым она обернулась раза три, обмотавшись шнурами, как колбаса, ни надвинутый на глаза капюшон, ни окрашенные желтым лаком когти…
Пугало огородное, иначе не скажешь.
– М-да… все еще печальнее, чем я думала.
Мортиша осторожно сняла палливер, и повесила его на сделанную специально для этих целей вешалку – нечего ценному одеянию валятся где-то в углу. Еще помнется… Она расправила ашутту и надела на себя. Все-таки, в погребальном наряде она выглядела более… естественно. Общий стиль, так сказать.
Готика, все дела…
– Вывод – над внешностью еще работать и работать!
Вторым по значимости вопросом, над которым девушка усиленно размышляла, был ответный дар. И вот тут начинались проблемы, целая прорва проблем.
Во-первых, она как более высокостоящее на социальной лестнице существо не должна идти с дарами. Вроде как. НО! Если приравнять поход к сидхе к инспекции, то это так. Инспектора с подарочками не ходят, разве что, считать приятной неожиданностью их самих.
С другой стороны, если это визит вежливости, то сюзерен обязан принести маленькие памятные подарки, отдельно командиру, отдельно бойцам. Что-то не очень дорогое, но не по принципу «на тебе, Боже, что мне не гоже».
И где взять кучку памятных сувениров?
А ведь надо учитывать тот факт, что пьяные воины наворотили своим поступком такое, что просто кошмар! Да, они принесли дары вежливости, но! Снова это самое коварное «но»!
Положив туда предметы, подходящие в дар любовнице или, хотя бы, невесте, они нанесли огромное оскорбление. За такое обычно отрывали шаловливые ручонки и пустые головенки с помощью четверки коней и нескольких веревок. А делать этого не только не хочется, но и нельзя! Где гарантия, что следующая партия пограничников будет такой-же вменяемой? Да и расследование, набегут всякие уроды с сачками и ошейниками, только успевай бегать и отмахиваться… хотя… Мортиша задумалась: ведь примчатся маги, вкусные, сочные, питательные маги… в животе что-то квакнуло.