— Кто звал меня?
— Это я, твой друг Амир Али. Где Ганеша?
— Здесь, спит.
— А Химмат?
— Тоже здесь, и тоже мирно спит. С какой стати они тебе понадобились глухой ночью? Мы думали, что ты уже в Калькутте.
— А! — сказал я, изобразив досаду, — с Калькуттой у меня ничего не вышло — слишком много стражи на дорогах. Разбуди-ка поскорее Ганешу — у меня есть для него срочная работа, с которой надо покончить до рассвета.
— Понял! — сказал староста. — Добыча подвернулась?
— Не заставляй меня ждать. Ступай и позови Ганешу, иначе останешься без своей доли.
Староста поспешно развернулся и зашел в дом, и я тут же услышал удивленный голос Ганеши: «Амир Али здесь? Что ему от меня понадобилось?».
Через минуту в дверном проеме появилась его огромная фигура. Мое сердце отчаянно забилось от волнения.
— Где ты, Амир Али? — вопросил он. Я ничего не вижу в этой проклятой тьме.
— Да здесь я, здесь! — радостно воскликнул я и, подойдя к Ганеше, обнял его. — Дай мне твою руку, я помогу тебе сойти по ступенькам. Готов ли ты к работе? Я подцепил неплохую добычу, но со мной всего два человека, а этих — четверо, и без тебя нам с ними не справиться.
— Где же они? — спросил Ганеша.
— Здесь, почти у самого дома. Я попросил их немного обождать, сказав, что мне надо срочно заглянуть в этот дом по одному делу.
— А кто это с тобой?
— Друг. Он один из наших.
— А на рамаси он говорит?
— Нет еще, — ответил я. — Он недавно со мной, но уже подает большие надежды. Где, кстати, Химмат?
— Да спит. Храпит так, что отсюда слышно. Подожди, сейчас я растолкаю его, а заодно надену туфли и прихвачу саблю. Ты говоришь — их четверо? Справимся!
Вскоре он вернулся в сопровождении Химмата. Мы обменялись с ним приветствиями, и я нетерпеливо поторопил их:
— Пошли, нельзя терять времени.
— Слушай-ка! — сказал Ганеша, озираясь по сторонам. — Тут совсем рядом есть колодец, куда мы их и сбросим, когда покончим с ними.
— Отлично! — обрадовался я. — Пойдем скорее, пока они не начали беспокоиться.
Мы двинулись вперед, и через пару мгновений я увидел стражников, поджидавших нас в условленном месте.
— Вот они! Хватайте их! — отчаянно крикнул я и со всей яростью набросился на Ганешу. Сцепившись, мы упали на землю, пытаясь задушить друг друга. Ганеша успел было выхватить из-за пояса кинжал, но тут подоспели два стражника и мы скрутили его.
— Вяжите его крепче! — приказал я. — Да заткните ему чем-нибудь пасть или он разбудит всю деревню своими криками.
Связав Ганешу и Химмата, мы скорее потащили их по дороге к нашим лошадям. Я поймал на себе свирепый взгляд Ганеши, которого я никогда не забуду.
— Выньте у него кляп! — велел я. — Кажется, он хочет что-то сказать.
— Ты все же отомстил мне! — прохрипел Ганеша. — Будь ты проклят за то, что предал своего товарища! Кали никогда не простит тебя!
— Аминь! — ответил я. — Я впрямь отомстил тебе, но еще не сполна. За тобой должок за убийство моей матери. Дьявол! Ты убил ее!
— Да, мне надо было придушить и тебя, покуда ты был еще сопливым щенком. Жаль, что мне помешал Исмаил, смерти которого я очень рад. И тебе не уйти от нее!
— Конечно! — охотно согласился я. — Однако ты ее не увидишь, зато я с удовольствием посмотрю, как тебя подвесят, словно собаку.
— Хватит! — перебил нас Наджиб. — Зачем ты зря тратишь на него слова, Амир?
— А затем, что его муки доставляют мне наслаждение, — ответил я. — Будь моя воля, то я издевался бы над ним до самой его смерти. Разве это не он убил мою мать? Разве не из-за него я убил свою сестру? Я ненавижу его, но не скажу более ни слова.
Мы прибыли в Сагар, и начальник стражи получил Ганешу из моих рук с нескрываемой радостью.
— Мы сделали большое дело, поймав этого негодяя, и в том твоя заслуга, Амир Али! — поздравил он меня.
Во время суда над Ганешей я выступил в качестве главного свидетеля. Я рассказал все, что знал о его преступлениях, а другие свидетели полностью подтвердили мои показания. Ганеша был приговорен к смерти.
Напрасно умолял я своих хозяев позволить мне еще раз повидаться с Ганешей до его казни — я хотел вдоволь посмеяться над ним и сделать горьким его последний час. Увы, о моих намерениях догадались и в последнем свидании с Ганешей мне было отказано. Впрочем, я все же увидел его и еще двадцать тхагов, когда их повесили всех вместе. Они взошли на помост под виселицей, не дали палачу прикоснуться к ним, чтобы избежать осквернения в свой последний час, набросили себе петли на шеи, взялись за руки и, воскликнув «Слава Кали!», спрыгнули все вместе с помоста, навстречу вечности.