— Боги, не надо… не надо, — пока нож творил свое темное дело. Очнулся он только после того, как клинок в его руке осыпался неприятным липким пеплом. Судорожно сглатывая комок в горле, Нэру поднялся на трясущиеся ноги и поплелся к лошади. Дорога до дома не отложилась в памяти, в глазах все плыло и туманилось, более или менее он пришел в себя только в своей комнате. Кое-как стянув с себя заляпанную кровью рубашку, он, испуганно подрагивая, кинул ее в камин и, дождавшись, когда огонь начнет лизать ее, отправился в ванную комнату.
Нэру долго сидел в ванне, но несмотря на горячую воду, трясся всем телом. У него никак не получалось успокоиться, он рыдал и, умирая от вины, шептал:
— Я не хотел… не хотел… прости меня… пожалуйста…
Вконец обессилев, он выбрался из ванны и, кое-как вытершись, поплелся в спальню, где просто свалился на кровать. Всю ночь ему снился кошмар: Чидон с залитым кровью лицом укоризненно смотрел на него и беззвучно шевелил окровавленными губами. Нэру, сходя с ума от обуявшего его ужаса, пытался просить прощения, но не в состоянии был выдавить ни звука из сжатого спазмом горла…
С неимоверным облегчением парень узнал, что Чидон жив, но безнадежно изуродован. После этого известия Нэру несколько дней провел в каком-то полусне, погрузившись в пучину стыда, он видел, что его состояние очень беспокоит отца, но не находил в себе сил справиться с депрессией. Отец допытывался у него о причинах его подавленности, но вразумительного ответа так и не получил.
— Это из-за Тлима, да? — предположил отец и вздохнул, ему было невыносимо жаль, что выбор сына пал на этого гада со скверным характером, только вот не в его власти было приказать сердцу его малыша.
Нэру на вопрос отца согласно кивнул, открыть ему свою постыдную тайну он страшился.
Спустя неделю воспоминания слегка потускнели, и его немного отпустило. Отец, решив, что его малышу не помешает немного развеяться, сообщил, что они едут на бал. Нехотя Нэру согласился и они оправились во дворец, а там (о, чудо!) Тлим сам подошел к нему и стал заигрывать. Отец Нэру с ненавистью смотрел на Тлима, желая ему сдохнуть на месте, но отгонять не стал, видя, как оживилось его дитя.
Опасаясь отказа, Нэру сделал Тлиму предложение руки и сердца, и (очередное чудо) прекраснейший ответил согласием и даже настоял на скорейшей свадьбе.
Именно в этот день Эврон, ездивший в соседнее королевство в качестве посла подтверждать неизменность их договоров, вернулся во дворец. Возвращался он с надеждой, вновь вспыхнувшей в нем ярким светом, когда до него дошло известие, что звезда сезона, красавец Тлим выбрал Чидона. Только вот едва зайдя в зал и найдя глазами Нэру, он с возрастающим недоумением всмотрелся в стоявшего рядом с ним парня, узрев того, кого совсем не ожидал увидеть.
— А где Чидон? Почему Тлим один? — растеряно спросил он.
— Чидон получил отставку. Говорят, на него напали и изрезали ножом из храма мертвецов, — Первый министр любитель посплетничать охотно откликнулся на его вопрос. — Он стал страшен как смертный грех, и Тлим, разумеется, отказался выходить за такого.
— Разлюбил, значит, — процедил Эврон, глядя, как Тлим благосклонно принимает ухаживания Нэру. «Как же уберечь тебя от ошибки, свет мой?» — с горечью подумал он. Вмешайся он сейчас, его предостережение будет расценено, как попытка вернуть, слушать его Нэру не станет, ведь ему предоставился шанс заполучить свою мечту.
— Какая любовь может быть у этой твари, — Первый министр бросил презрительный взгляд на Тлима. — Ты глаза его видел? Холодные как лед. Расчетливая дрянь. Даже не верится, что ему всего восемнадцать. А твой бывший такой идиот, хорошо что ты не женился на нем, досыта хлебнул бы от его глупости.
— Ты о его стремлении жениться на Тлиме?
— Да, после случая с Чидоном никто не желает связываться с этой дрянью, показавшей чего он на самом деле стоит, только твой бывший словно ослеп и оглох.
— Он совсем молоденький, к тому же влюблен, вот и не видит очевидного, — Эврон лихорадочно пытался найти способ избавить своего любимого от Тлима, но сколько не пытался, так ничего и не придумал. Его крепко держала в узде откровенная влюбленность Нэру, отнимать счастье у мальчика он просто не имел права. У него была одна надежда на чудо, но волшебства так и не произошло — через три дня светящийся Нэру оправился в храм с своим новоиспеченным женихом на обряд бракосочетания. Эврон тоже оказался в числе приглашенных, сначала он не собирался идти туда, но взявшееся непонятно откуда чувство тревоги заставило его все же пойти. Предчувствия его не обманули…
Нэру, увидев ковыляющего к алтарю Чидона, окаменел от ужаса, сердце гулко и больно забилось, перед глазами все поплыло. Парень оказался на грани истерики, в ушах сильно зашумело и сквозь гул он еле расслышал слова Чидона:
— Тлим, мы ведь любили друг друга.
— Поди прочь, чудовище! — яростно прошипел Тлим.
Нэру покачнулся, это по его вине Чидон стал таким, он испортил ему жизнь. Нэру не подозревал, что на самом деле он испоганил жизнь не только сыну министра, но и себе. Пока он пытался совладать с подступающей истерикой, их объявили супругами, из ступора его вывел голос бывшего жениха:
— Я тебе желаю счастья, радостно живи, — спокойная улыбка на губах Эврона, Нэру смотрел на нее и думал, что этот мужчина тоже стал жертвой его глупости. — Счастливо живи, оставь прошлое, не тяни его в новую жизнь, — добавил Эврон и сунул ему в руку коробочку, в которой лежала цепочка с подвеской — искусно вырезанная из изумруда ящерка. Мужчина собирался передать подарок через отца мальчика, да вот пришлось сделать это самому, когда он увидел, что Нэру из-за визита Чидона стало плохо.
— Спасибо, — выдавил из себя парень. — Я буду счастлив.
Еще раз одарив его теплой улыбкой, Эврон ушел, и Нэру отчего-то захотелось заплакать, но он стиснул зубы, нельзя было раскисать, он теперь глава своей маленькой семьи, а еще нужно сдержать данное мужчине слово — быть счастливым.
Только вот счастье его закончилось, даже не начавшись. Наутро после брачной ночи Тлим заявил что худшего любовника у него еще не было, и теперь Нэру придется платить, чтобы получить доступ к его телу. Передернувшись от отвращения, Нэру навсегда покинул спальню мужа. Когда платят, это не любовь, а другого ему не нужно. Так они и жили с мужем под одной крышей, совершенно чужие друг другу. Иногда Тлим вспоминал о нем (обычно это происходило, когда он расставался с очередным любовником и был не в духе) и изливал на него весь скопившийся яд. Нэру в ответ молчал, сам привел эту беду в дом, самому ее и хлебать. Отец догадывался, что между молодыми не все в порядке и пытался осторожно вызвать сына на откровенный разговор. Но Нэру не жаловался на мужа, считал, что только такой жизни и заслуживает за свой отвратительный проступок, и что Тлим послан ему в искупление грехов. Он бы давно распрощался со своим постылым существованием, но не хотел причинять боль отцу, а после его смерти пришлось взвалить на себя ведение хозяйства, на Тлима надежды не было, тот ненавидел работать. Так что мысли о смерти отступили, на его душе и без того лежал немалый груз, обременять ее еще и пущенными по миру крестьянами не стоило. Жизнь Нэру тихо протекала в заботах о хозяйстве, мечтать о счастье он перестал, лишь иногда после редких визитов Эврона, позволял себе немного погрезить, каково это было бы, если бы он тогда не отказался выйти за него. Упущенные безвозвратно возможности…
***
Надо бы проститься с Эвроном, подумалось Нэру, вот только времени на это нет, да и не хотелось, чтобы мужчина видел его изуродованное лицо. Словно в ответ на его мысли, дверь комнаты распахнулась, и в ее проеме появился Эврон. Мужчина окинул его обеспокоенным взглядом и стал приближаться к креслу, в котором сжался парень.