– Привет! – сказал он.
– Привет, Наиль. Помнишь своего адвоката?
– Конечно, помню, – улыбнулся Наиль. – Что случилось? Почему ты обратился ко мне?
– Я узнал у твоих бывших, шаболовских, что ты в ГУСБ перешел работать.
– А кто сказал?
– Олег Смирнов.
– Его еще не посадили? – спросил Наиль.
Я понял, что Наиль испытывает определенную ненависть к своим бывшим сослуживцам. Интересно, что они не поделили? В конце концов, это не мое дело…
– Так что у тебя за дело? – продолжил Наиль.
– Я тут заявление принес… – Я вытащил заявление. – Фамилия оперативника указана. Короче, помоги, если сможешь, встретиться с твоим руководством. Мне следователь из Генеральной прокуратуры сказал, что нужно провести оперативную проверку этого заявления, если тебе это интересно и если, конечно, ты это сможешь сделать.
– Сделать-то я смогу, – сказал Наиль, – но ты немного не по адресу обратился. Я ведь не в ГУСБ работаю, а в ФСБ.
– В ФСБ?
– Да, в подразделении «М», которое как раз занимается выявлением недобросовестных милиционеров, так сказать, «оборотней». Знаешь, – Наиль посмотрел на меня, – мне твое заявление интересно. Я заберу его. Ты телефон только мне оставь.
Я вытащил визитную карточку и протянул ему.
– Мы его прочтем, все проверим, а потом позвоним, вызовем тебя и твоего «кадра».
– Какого кадра?
– Ну, клиента… Как его фамилия?
– Муратов. Ильдар Муратов.
– Он кто, чеченец?
– Нет, татарин.
– Татарин? – с интересом переспросил Наиль.
– Да, твой земляк.
– А где сидит?
– Во Владимирской колонии.
– Все, адвокат, заявление принято! Все, что могу, сделаю! Тебе позвонят. Тянуть мы не будем, хотя работы много. Все, пока! – Наиль протянул мне руку. – Спасибо, что вспомнил и позвонил!
– Спасибо тебе! – ответил я.
Через несколько минут серая «Волга» тронулась с места и исчезла так же неожиданно, как и возникла.
Глава 5
30 июня, офис адвокатского бюро, 12.00
Звонок Ирины Муратовой раздался неожиданно. Я услышал в трубке ее взволнованный голос.
– У нас проблема! Ильдар пропал!
– Как пропал?! Ничего не понимаю!
– Со вчерашнего дня его нет.
– Погодите, давайте подробнее.
– Вчера он должен был позвонить мне. Я весь вечер ждала звонка. Мы с ним так договариваемся. Утром я сама позвонила одному капитану, нашему, прикормленному. И он сказал мне, что вчера приезжали двое из Москвы, предъявили руководству какие-то документы – он их не видел и не читал – и забрали Ильдара, увезли в Москву якобы на какие-то следственные действия. Но дело ведь закончено!
– Я все понял, – ответил я.
Видимо, заработало то заявление, которое я передал Наилю. А может быть, что-то другое?
– Подождите, – сказал я, – я постараюсь кое-что выяснить. Перезвоните мне через час.
– Давайте так – если вы что-то узнаете, то сами перезвоните, – предложила Ирина.
– Хорошо.
Я достал записную книжку и, найдя телефон Наиля, набрал номер.
– Алло, это я. Узнал?
– Узнал, – ответил Наиль. – Что случилось?
– У нас проблема. Тот, кто писал бумагу… – стал намеками объяснять я.
– Какую бумагу?
– Ту, которую я передавал у здания Генеральной прокуратуры.
– Все, понял. И что?
– Он пропал. Его из ИТК двое в Москву увезли. Кто, что – не знаю. Случайно не по твоему ведомству?
– Сейчас узнаю. Можешь перезвонить через полчаса?
– Конечно, перезвоню.
Через тридцать минут я снова набрал номер Наиля. На сей раз Наиль говорил очень лаконично:
– Ты сейчас где находишься?
– В офисе, в центре.
– Можешь подъехать к Лефортово? Через сколько будешь?
– Если пробок не будет – минут через тридцать.
– Хорошо. Подъедешь – иди в комнату ожидания, жди меня там. Я к тебе подойду. Договорились?
Через сорок минут я подъехал к следственному изолятору Лефортово, расположенному в живописном месте Москвы. Большой каменный забор, утыканный видеокамерами, говорил о том, что тут находится режимный объект. По верху забора была пропущена колючая проволока. Я подошел к высоким металлическим воротам и увидел слева от них вход в КПП. Я вошел внутрь и уперся в железную дверь с двумя кнопками переговорного устройства и видеокамеры. Слева находилась еще одна дверь, она вела в помещение, называемое комнатой ожидания. Я открыл ее и увидел темную, без окон, комнату площадью около сорока метров, вдоль стен которой тянулись деревянные скамьи. Посредине комнаты стояло два стола, на одном из них – весы. Они служили для взвешивания продуктов, которые передавались арестованным, содержащимся в Лефортове. Справа от стола – небольшое окошко, на нем были прикреплены несколько объявлений о правилах передач в изолятор. В комнате почти никого не было, лишь трое адвокатов, которые сидели рядом друг с другом и о чем-то оживленно переговаривались. Рядом с окошком стояла женщина и переписывала перечень продуктов, разрешенных к передаче арестованным.