Если она его не поцелует, то выскочит из собственной кожи.
Все вокруг исчезло: свет на кухне потух, звуки за окном стихли, и приятный сладкий запах блинчиков почти испарился. Внезапно, непонятно как, Мелина оказалась возле него, перебирая каштановые волосы Эйдена. Его сердце быстро и гулко билось в груди, и свежий запах его одеколона после бритья ударил ей в нос.
Каждый нерв в ее теле был напряжен. Она никогда не употребляла наркотики, но испытала однажды нечто похожее, когда приобрела на аукционе «Шанель». Ничего не могло подготовить ее к этому.
Ничего.
Она была так сосредоточена на Эйдене, что подмечала каждое его движение и вдох. Ей хотелось исследовать его тело своим ртом, двигаясь вверх, пока она не выманит его язык, чтобы погасить свой жар.
— Мелина, тебе нужно успокоиться, — сказал Эйден, тяжело дыша. — Я чувствую, что происходит внутри тебя, и едва держу себя в руках. Поверь, я не желаю ничего больше, чем дать тебе то, в чем ты нуждаешься, но мы должны быть осторожны с нашей связью…
Волна восхитительного экстаза обрушилась на Мелину, избавляя от ненужных слов. Все, что имело значение, — ненасытная потребность лизать крепкую грудь Эйдена, пока не онемеет рот. Мелина прикоснулась к нему и ощутила напряжение его тела, вызванное ее близостью.
Ей никогда не было так жарко рядом с мужчиной. Ни разу.
Если он хотел фантазию с оборотнем, она ее исполнит.
И подыграет ему.
Гав-гав.
Глава 18
Полегче. Притормози.
Он хотел произнести эти слова, правда хотел. Серьезно.
Но слова «полегче» и «притормози» испарились из его словарного запаса. Он держался от нее подальше с тех пор, как привез сюда прошлой ночью и ему пришлось освободить ее прекрасное тело от окровавленного платья с павлиньими перьями. Он не подглядывал. Конечно, не больше, чем было необходимо, чтобы ее переодеть. В этих коротких шортиках и топе Мелина официально была самой сексуальной и красивой женщиной, что он видел.
Это было проявление фантастической силы воли — держаться от нее подальше.
Когда она обогнула стол, он почувствовал ее желание — попробовал его на вкус. Сладкий аромат возбуждения манил его. Он хотел Мелину, как никакую другую женщину.
Эйден поймал ее и потянул к себе на колени. Наконец-то. Он застонал, когда их губы соединились, а руками Мелина обхватила его за шею. Поцелуй вышел грубым и диким, пробуждающим в нем потребность заявить на нее права. Когда ее язычок скользнул между его губ, каждый мускул в его теле до предела напрягся. Он притянул Мелину еще ближе. Она вцепилась в его плечи и наклонила голову, углубляя поцелуй.
— Я хотела тебя с тех пор, как мы встретились, — сказала она, очерчивая языком контур его губ. — Но то, что я чувствую к тебе сейчас, невозможно описать. Жажда — нет, не так. — Она заерзала на его коленях в поисках удовлетворения. — Это голод. Мне кажется, я умру, если не почувствую тебя внутри.
Господи, Боже.
Член в шортах дернулся. Эйден знал, что Мелина будет сходить с ума от желания — все обращенные оборотни проходили через это — но это было за пределами его самых диких фантазий. Он почти кончил, слушая как эти развратные словечки слетают с ее сочных губ. А он даже не коснулся ее плоти своей.
Пока что.
Она открыла рот, чтобы добавить что-то еще, но он проглотил ее слова сокрушительным поцелуем. Он вкушал и наслаждался ею, пока у нее не начались слабость и головокружение. Ее топ задрался, и Эйден схватился за край упругого материала.
— Сними это, — выдохнула она.
Все проблемы исчезли с горизонта — разборки с изгоями могли подождать. Все, что имело значение, заключалось в избавлении от одежды и желании похоронить себя глубоко, очень глубоко внутри нее.
Он смахнул рукой завтрак прямо на пол. Тарелки и чашки разлетелись по плитке, создавая беспорядок, на который он не обратил внимания. Неистово, с все возрастающей похотью он схватил Мелину за талию и посадил на стол. Она схватилась за его плечи, атакуя его рот, и застонала, когда их губы столкнулись в поединке. Подтащив к самому краю стола, Эйден провел руками по ее бедрам, подталкивая, чтобы она обвила ногами его талию.
Эйден пожирал ее, избавившись от топа и решительно исследуя языком ее тело. Ее грудь представляла ошеломляющее зрелище. Он жаждал подразнить языком твердые розовые соски. Желал скользить руками по ее телу, изучая каждый изгиб, попробовать на вкус каждый участок ее кожи.