Эйден зашагал к двери.
— Если ты сделаешь это, твою кандидатуру снимут с поста Альфы, — остановил его крик Лидии. — Какой бы шанс у тебя ни остался, ты потеряешь его.
Эйден обернулся, сжимая кулаки. Сумасшедший Пес переводил любопытный взгляд между Эйденом и Лидией.
— Ты не подчиняешься прямому приказу Совета, — вмешался Уайт, положив руку на плечо Лидии. — Твое вмешательство может дорого обойтись стае.
— Полагаю, тебе нужно принять решение, мой друг. — Сумасшедший Пес приподнял свои густые брови. — Ты же можешь попробовать оставаться спокойным еще пару дней и посмотреть, сможем ли мы достать Ашера.
— Да, могу, — ответил Эйден, — но это неправильно. Если стая будет управляться трусами, сидящими сложа руки, пока люди и оборотни страдают, тогда я не желаю быть ее частью.
— Осторожно, — сказал Уайт, хватая Эйдена за локоть. — Не говори то, о чем потом пожалеешь.
Эйден посмотрел в лицо лучшего друга отца.
— Я не хочу быть частью стаи, отказывающейся принимать меры, когда это необходимо. — Он указал на Лидию и Рейгана, стоящих рядом в противоположном конце комнаты. — Не хочу.
Развернувшись на пятках, Эйден вышел из комнаты, чувствуя, как тупая боль растекается в его груди, выжигая дыру.
Никто, будучи в человеческой форме, не может тягаться со стаей волков-изгоев. А если бы человек встретился с ними лицом к лицу, вряд ли бы выжил.
Но впервые в жизни у Эйдена была очень веская причина, чтобы предпринять подобный шаг.
Глава 24
Зайдя в свою спальню на противоположном конце пятнадцатого этажа, Эйден подошел к тумбочке и вытащил свой изготовленный на заказ «Глок». Он прикрепил глушитель, зарядил его тяжелыми серебряными пулями и захватил дополнительную обойму с патронами.
— Что произошло? — спросил Габриэль за его спиной.
— Я пойду за ними один.
— Извини?
— Ты не ослышался. — Эйден убрал обойму в один карман, а тазер в другой. (Примеч.: Тазер (или тайзер; англ. Taser) — электрошоковое оружие нелетального действия). Если пули не остановят изгоев, несколько тысяч вольт оглушат их. Повернувшись, он столкнулся со своим единственным другом. — Совет боится противостоять изгоям.
Знакомый сладкий запах Мелины окутал его, когда он проходил мимо Габриэля в комнату. Ее запах согревал Эйдена изнутри. Он подавил свои чувства, ведь нужно было оставаться сосредоточенным, помнить, ради чего он это делает.
Единственный способ обезопасить Мелину — уничтожить всех до последнего волков-изгоев в городе.
— Куда ты идешь? — Ее голос был напряжен от беспокойства. — Эйден? Поговори со мной.
Он не осознавал, что молчал; пистолет был пристегнут к его боку.
«Здесь все началось», — подумал Эйден. Здесь Габриэль сообщил ему, что Совет нанял Мелину, чтобы она написала статью о нем. В то время он отдал бы правую руку, чтобы ее не было рядом. Теперь он отдает свою жизнь, чтобы она была в безопасности.
— У меня назначена встреча, — просто сказал он.
Она приподняла брови.
— О, да? Где?
— Бернал-Хайтс.
Мелина прикрыла рот рукой, когда поняла, куда он собрался.
— Сколько стражей идет с тобой? — спросил Габриэль, прислонившись к дверной раме.
— Ни одного. — Эйден вышел из комнаты до того, как Мелина с Габриэлем спросят что-то еще. — Только я.
Они пошли за ним. Он чувствовал их взгляды на своей спине.
Мелина махнула рукой.
— Но ты сказал, что обращенный волк не может сменить форму, если нет полной луны.
— У тебя чертовски хорошая память. — Он надавил кнопку вызова лифта, чувствуя, как от сомнений волосы на затылке становятся дыбом. — Тебе когда-нибудь говорили об этом?
— Это самоубийство. — Габриэль встал возле Эйдена, когда стальные двери лифта открылись. — Я пойду с тобой. Пусть на твоей стороне будет хоть один волк.
— Нет, — Эйден развернулся, жестом не позволяя Габриэлю присоединиться к нему в лифте, — мне нужно, чтобы ты остался с Мелиной. Ты единственный, кому я доверяю ее защиту. — Он крепко пожал руку друга. — Я вернусь через два часа. Если ты ничего не услышишь от меня в течении этого времени, используй тайный ключ от лифта и выведи ее через туннель Альфы в подвале. Не знаю, что происходит в стае, но кто-то в ней делится информацией с изгоями. Они становятся слишком сильными, слишком быстрыми, а Совет слишком уж колеблется. Что-то серьезно не так.
Габриэль понимающе кивнул, его синие глаза ярко сверкнули.