— Ты отлично все приняла, — сказал Эйден, убирая ее чашку. — Лучше любого другого обращенного оборотня из тех, что я видел.
Он продолжал этот нелепый розыгрыш. Его не легко выбить из роли, он говорил так уверенно, словно искренне верил в каждое слово. Он, наверное, был комиком.
Это, определенно, будет новым и интересным дополнением ее статьи…
Эйден Дин — непризнанный комик.
— Возьми еще блинчиков, — сказала она, — и расскажи мне больше об этом тайном обществе оборотней. Ты сказал, что есть «обращенные» оборотни. Есть и другие разновидности?
— Оборотнем можно родиться или превратиться, — прямо заявил Эйден, набросав блинчиков на тарелку, и продолжил: — Рожденные волки — перевертыши, рожденные от двух оборотней, и обычно они впервые меняют форму в подростковом возрасте. Считается, что они сильнее и быстрее, как и чистокровные лошади, хотя в каждом правиле есть исключение. Обращенные волки, как ты и я, — люди, укушенные оборотнями. Мы можем обращаться только в полнолуние. Мы в силах контролировать изменение формы, но, если слишком долго не обращаемся, становимся немного сумасшедшими. Хотя последнее утверждение верно, как для обращенных, так и для рожденных волков.
— Парень, ты серьезно все продумал.
Мелина стала анализировать открывшиеся возможности. Забудьте о выступлениях комика. Эйден может продать эту историю в Голливуд. Станет писателем и опубликует свою паранормальную сагу в интернете.
Будущие заголовки мелькали в ее голове: «От Комика до Креативного Гения… Рассказы об Оборотнях Эйдена Дина».
Она искала что-то особенное, чтобы подать его образ под новым углом. Кто знал, что он окажется такой многогранной личностью? Изменить его публичный имидж может оказаться легче, чем она думала.
— Значит, из-за того, что меня дважды укусили, — сказала Мелина, следуя его сказке, — в полнолуние я могу превратиться в волка?
— Верно. Тебя укусили в две импульсные точки, из-за чего началась трансформация. Один укус — ты покойница. Два укуса в одну точку — та же участь. Напавший на тебя волк, укусил тебя рядом с сонной артерией, а я укусил твое запястье. — Эйден сделал паузу. — Мелина, ты уверена, что ты в порядке? — Он взял ее за руку. — Чувствуешь слабость? Усталость? Жуткий голод? Ты должна чувствовать это прямо сейчас.
Несколько секунд назад она чувствовала слабость, усталость и голод, но в тот миг, когда он коснулся ее руки, все прошло. Растерянность и возведенная Мелиной стена для защиты от его очарования испарились от прикосновения.
Его ладонь дарила тепло и утешение, но вмиг опалила обжигающим жаром. Мелина вздрогнула всем телом, наслаждаясь этим жаром и наполнившим ее естество желанием. Эйден отдернул руку, а жар остался у нее в груди.
— Извини, — сказал он, касаясь большим пальцем ее ладони. — Полагаю, для тебя это слишком. Мы погрузимся в это позже.
— Во что погрузимся?
— Нашу связь.
Теперь они собирались во что-то погрузиться.
Может, таким способом Эйден пополнял свою «черную книжечку» женскими именами — не то чтобы она ее видела. Он увлекался ролевыми играми… сексуальными фантазиями об оборотнях, если быть конкретной.
Интригующе.
При других обстоятельствах, Мелина посоветовала бы Эйдену погрызть косточку и найти другую женщину для своей маленькой игры. Но ее тело реагировало на Эйдена или его фантазию. Ее бедра дрожали, а пальцы сжимались от похотливых мыслишек, наполнивших ее разум.
Она сделает что угодно, чтобы насытить жажду своего сердца.
— Наша связь… Мне нравится, как это звучит. — Она наклонилась над столом и, не удержавшись, сжала вместе бедра. Дрожь пробирала ее до самых костей. Если она не ошиблась, он тоже вздрогнул. — Расскажи мне больше.
Эйден с трудом сглотнул, на лбу появился небольшой блеск от выступившего пота.
— Ты потрясающая, знаешь? Справляешься, словно готовилась к этому всю жизнь. Но нам нужно притормозить. — Он открыл окно напротив стола и откинулся на спинку стула, когда прохладный ветерок океанского бриза ворвался в кухню. — Во время перехода твои чувства будут обострены. Тело будет бросать то в жар, то в холод. Ты будешь чувствовать ненасытный голод, ну, еще как минимум месяц. В частности: секс, еда, насилие. Тебе захочется все. И ты это получишь.
Когда он закинул руку за голову и откинулся так, что стул стоял на задних ножках, в голове Мелины появилась картинка. Эйден сидит на стуле, прямо как сейчас. Она сидит у него на коленях, ее топ задран над грудью. Ветер развивает волосы, охлаждая их тела, находящиеся напротив друг друга.
Эйден увеличил мощность термостата?
— Это предложение? — спросила она.
Он покачал головой.
— Что, прости?
— Секс. Ты предпочитаешь сверху или снизу? — промурлыкала она. — Пожалуйста, скажи, что тебе нравятся оба варианта.
— Боже мой. — Его зрачки расширились. — Ты возбуждена.
О, да, она подвела его к тому, чего хочет.
Он мог притворяться оборотнем, вампиром, призраком, колдуном или Далай-ламой [12] , если это его заводит. Все, что имело значение — познакомиться поближе с богом секса по ту сторону стола.
Пламя похоти ласкало тело Мелины. Она задрожала, почувствовав, что стала мокрой, когда ее взгляд задержался на губах Эйдена.
Если она его не поцелует, то выскочит из собственной кожи.
Все вокруг исчезло: свет на кухне потух, звуки за окном стихли, и приятный сладкий запах блинчиков почти испарился. Внезапно, непонятно как, Мелина оказалась возле него, перебирая каштановые волосы Эйдена. Его сердце быстро и гулко билось в груди, и свежий запах его одеколона после бритья ударил ей в нос.
Каждый нерв в ее теле был напряжен. Она никогда не употребляла наркотики, но испытала однажды нечто похожее, когда приобрела на аукционе «Шанель». Ничего не могло подготовить ее к этому.
Ничего.
Она была так сосредоточена на Эйдене, что подмечала каждое его движение и вдох. Ей хотелось исследовать его тело своим ртом, двигаясь вверх, пока она не выманит его язык, чтобы погасить свой жар.
— Мелина, тебе нужно успокоиться, — сказал Эйден, тяжело дыша. — Я чувствую, что происходит внутри тебя, и едва держу себя в руках. Поверь, я не желаю ничего больше, чем дать тебе то, в чем ты нуждаешься, но мы должны быть осторожны с нашей связью…
Волна восхитительного экстаза обрушилась на Мелину, избавляя от ненужных слов. Все, что имело значение, — ненасытная потребность лизать крепкую грудь Эйдена, пока не онемеет рот. Мелина прикоснулась к нему и ощутила напряжение его тела, вызванное ее близостью.
Ей никогда не было так жарко рядом с мужчиной. Ни разу.
Если он хотел фантазию с оборотнем, она ее исполнит.
И подыграет ему.
Гав-гав.
Глава 18
Полегче. Притормози.
Он хотел произнести эти слова, правда хотел. Серьезно.
Но слова «полегче» и «притормози» испарились из его словарного запаса. Он держался от нее подальше с тех пор, как привез сюда прошлой ночью и ему пришлось освободить ее прекрасное тело от окровавленного платья с павлиньими перьями. Он не подглядывал. Конечно, не больше, чем было необходимо, чтобы ее переодеть. В этих коротких шортиках и топе Мелина официально была самой сексуальной и красивой женщиной, что он видел.
Это было проявление фантастической силы воли — держаться от нее подальше.
Когда она обогнула стол, он почувствовал ее желание — попробовал его на вкус. Сладкий аромат возбуждения манил его. Он хотел Мелину, как никакую другую женщину.
Эйден поймал ее и потянул к себе на колени. Наконец-то. Он застонал, когда их губы соединились, а руками Мелина обхватила его за шею. Поцелуй вышел грубым и диким, пробуждающим в нем потребность заявить на нее права. Когда ее язычок скользнул между его губ, каждый мускул в его теле до предела напрягся. Он притянул Мелину еще ближе. Она вцепилась в его плечи и наклонила голову, углубляя поцелуй.