— Если б я знал, черт возьми. — Он хотел побежать за Мелиной и прижать ее к себе. Сказать ей, как больно ему вычеркнуть ее из своей жизни. — Пойду подышу воздухом.
— Что здесь произошло? — Габриэль встал перед ним, скрестив руки на груди. — Между тобой и Мелиной?
— Я все разрушил. Все кончено. Убито. Я обвинил ее в том, что она использовала меня для своей карьеры. Я оттолкнул ее так далеко, что она больше не вернется. Вероятно, это к лучшему. Чтобы она прожила долгую и счастливую жизнь, ей нельзя быть со мной.
— Ты так думаешь?
Угроза Лидии все еще звучала у него в голове.
Мелина не будет полностью в безопасности. Нет, пока изгои бродят по городу. Он не мог защищать ее каждую секунду, каждого дня, а Мелина не относится к тому типу женщин, которые могут жить в клетке. Он не мог с ней так поступить.
— Я знаю это. — Сердце чертовски сильно болело. — Мне необходимо выбраться отсюда.
Габриэль последовал за ним в гараж.
— Ты ее любишь?
Это был вопрос часа, недели, всей его жизни. Мелина была всем, что Эйден всегда хотел, но даже не догадывался об этом. Она предназначена ему судьбой, но их связь намного глубже. Мелина была умной и острой на язык, заставляла его улыбаться. Она была невероятной, великолепной и каким-то чудом смогла увидеть его настоящего.
Она смотрела глубже других. Сломала его стены, заставив почувствовать, как холодно и одиноко ему было.
— Я люблю ее больше всего в целом мире. — Ускорив темп, Эйден засунул руку в карман и открыл «Бугатти». — Я люблю ее достаточно, чтобы оставить. Такой ответ тебя устроит?
Когда Эйден сел на водительское сидение, Габриэль схватился за дверцу машины.
— Ты сумасшедший, раз позволил ей уйти, — сказал Габриэль. — Но, если ты уверен, что именно этого ты хочешь, я не буду тебя останавливать.
— Хорошо. — Эйден завел двигатель. — А теперь убирайся с моего пути.
— Минутку. Еще один вопрос, — сказал Габриэль. — Раз уж ты не будешь с ней, не против, если я за ней приударю?
Ярость заполнила вены Эйдена.
— Держись от нее подальше или мы больше не будем членами одной стаи, — прорычал он, его глаза заволокло кровавой пеленой. — Ты меня слышишь, предатель?
— Значит, ты не хочешь ее себе, но и другим не позволишь с ней быть? — кивнул Габриэль, словно и не слышал угрозы Эйдена. — О, она проживет долгую и счастливую жизнь, все отлично. Долгую и одинокую, если ты, конечно, ничего не хочешь добавить.
Его связь с Мелиной никогда не исчезнет. Он не мог отдать ее. Не сейчас, никогда.
Никогда, тем более другому мужчине.
Эйден умирал внутри, сердце разрывалось от одиночества.
Он даже не мог представить Мелину с кем-то другим…
В конце концов, она найдет кого-то вроде Габриэля или другого оборотня в стае. Это неизбежно. Они не будут предназначены друг другу и не разделят ту же связь и химию, что между ними, но кто-то заполнит пустоту. Займет пустое место в ее постели и сердце.
Эйден в определенной степени доверял членам стаи, но это не касалось жизни Мелины, или ее сердца. Если что-то произойдет, и они тронут хоть волосок на ее голове, он разорвет их на части.
Никто не способен защитить ее, кроме него…
Если он проведет с ней еще хоть немного времени — даже несколько минут, целуя губы в форме сердечка, намотав на руку гриву шелковисто-черных волос — он будет хранить эти воспоминания вечно.
Он никогда не пожалеет об этом даже на миг.
Эйден протянул руку своему другу.
— Знаю, звучит странно, но спасибо.
— Рад, что смог прояснить тебе кое-что, — ухмыляясь, как сожравший канарейку кот, пожал его руку Габриэль. — Я опасался, что придется пойти на отчаянные меры, чтобы ты увидел очевидное. Вы идеальная пара. Да и она единственная, кто может мириться с твоим дерьмом.
Эйдена накрыла волна облегчения, когда он понял, что Габриэль шутил о том, чтобы ухаживать за Мелиной.
— Сукин сын, — смеясь, Эйден хлопнул Габриэля по руке. — Твой трюк сработал.
— Некоторые назвали бы это «шедевром». — Габриэль повернулся, собираясь вернуться в вестибюль. — Ты знал, что сегодня в музее де Янг[14] мероприятие… покерный турнир при полном параде. Будут транслировать по кабельному телевиденью. Минимальная ставка десять тысяч долларов. Если ты правильно разыграешь свои карты, сможешь вернуть свою пару.
— Мне нравится ход твоих мыслей. — Эйден задумался, хотя сомнения остались. После того, как плохо он обошелся с Мелиной, вернется ли она? Сможет ли простить его? — У тебя есть пара?
— Ах, ты же меня знаешь, — усмехнулся Габриэль. — Я слишком нерешительный, чтобы выбрать одну навсегда.
Когда-нибудь появится женщина, которая покажет Габриэлю истинный смысл предназначенной пары. Только тогда он познает настоящее удовлетворение, когда будет любить одну единственную женщину и знать, что она его на остаток вечности.
Именно это подарила Эйдену Мелина.
Глава 28
Миновав стоявших на входе в ее жилой комплекс охранников, Эйден зашел в фойе. Яркие солнечные лучи пробивались сквозь панорамные окна, выходящие на улицу, освещая стены и красную ковровую дорожку на лестнице. Он прошел по узкому коридору к ее квартире и постучал в дверь. Он ждал, постукивая ногой и прикусив губу. Засунул руки в карманы. Потом вытащил их и провел ладонями по брюкам. Просканировал коридор, посмотрев в одну сторону, потом в другую.
— Секунду, — раздался за дверью голос Мелины.
Его сердце екнуло.
И тогда Эйден услышал всхлип. Что-то шелестело за дверью. Она плакала…
— Проклятье. — Вина накрыла его с головой, в горле пересохло; его разрывало на части. Положив руку на дверь, он опустил голову.
— Мелина? Это я.
Как он мог так с ней обойтись?
— Иду. — Ее голос казался напряженным. Она плакала весь день?
Замок щелкнул, и дверь открылась. У Мелины были красные глаза и бледные щеки, но подбородок приподнят вверх, показывая, что она сильная женщина.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, сложив руки на груди.
— Мелина. — Эйден протянул руку, чтобы погладить ее щеку.
Она увернулась, не позволив прикоснуться к своему лицу.
— Что ты хочешь?
Дотронуться до тебя, держать в своих объятиях, стереть поцелуем твои слезы.
Он с трудом сглотнул и посмотрел в эти нежные карие глаза. Она была так прекрасна. Ангельски невинна… только в ней горел огонь. Ярость, исходящая от ее духа, искра, не дающая ему погаснуть.
— Эйден, — Мелина наклонилась, заглядывая ему в глаза, — ты собираешься говорить или будешь просто стоять у моей двери?
Он не мог подобрать слов, его мысли спутались.
— Потому что, если так пойдет и дальше, — сказала она, — я могу дать тебе стул.
У нее была сильная воля, даже в такой ситуации, как сейчас. Предложить ему место в коридоре, а не пригласить внутрь, было вопиющим оскорблением для Альфы ее новой стаи. Но Мелине было плевать. В любой ситуации она стояла на своем.
Эйден и не ожидал меньше от пары Альфы.
Он улыбнулся своим мыслям и покачал головой.
— Мне не нужен стул. — Мне нужна ты. Больше, чем воздух, наполняющий мои легкие. — Я пришел спросить тебя кое о чем.
Почему он не мог это просто сказать?
Он был готов рассказать ей все, что у него в голове и на сердце, но теперь, стоя перед ней лицом к лицу, он видел красные круги вокруг ее глаз и не мог думать ни о чем другом, кроме того, как сильно ее обидел. Он никогда не сможет это исправить, как бы ни старался.
Одно слово за раз, придурок.
— Ладно, — фыркнула Мелина, и сердце Эйдена треснуло еще немного. — Входи и спроси, что тебе нужно.
Он причинил ей боль, и она возвела стену. Эйден чувствовал огромную ледяную стену между ними.
Мелина посмотрела в шоколадно-карие глаза Эйдена и заставила себя сделать глубокий вдох. Нельзя было снова надеяться. Он пришел не для того, чтобы извиниться или признаться в бессмертной любви к ней. Скорее всего, он собирался поговорить о следующих за ней по пятам стражах. О том, как на неопределенное время они возмутительно нарушат ее права на конфиденциальность.