«Точка?! Как?»
«Каком вбок! Ты как?»
«А что мне сделается? Видишь же, при кухне, как всегда, посытнее местечко нашла, да потеплее, — тут Гюрза зло усмехнулась в своей обычной саркастической манере. — Точка, ты мне скажи, ты как? С парнями-то я иногда вижусь. Тебя на занятия ни разу не привели… Как и Таху. Я чуть с ума не сошла, думала… вас…»
«Меня в яму посадили, и Марук каждый день тренирует отдельно. Наверное, и с Тахой так, просто у нее жопа толстая, тяжелая, сама вылезти не может, — я попыталась свернуть ситуацию в юморную сторону, хотя за пропавшую подругу у самой сердце который день болело. — А я ночами вылезаю».
«Наверное? Меня ведь, когда Марук решал, куда сплавить, признал неудачной. И что-то про течку сказал непонятное. Урод! А Таху, наоборот, за ипостась хвалил. А про тебя вообще молчит, словно и не было тебя… Точка, так страшно было…»
«Ну тихо, все. Все живы, Таху найдем, Анта я сегодня уже навестила, нормально все у него. До пацанов в ближайшие ночи доскребусь. Все, кончай трагедию, выберемся! И как ошейники снять, придумаем! Ну и что, что током бьются и без ключа не открываются, как-нибудь сладим! Ты давай лучше рассказывай, чего успела подслушать и понять, у тебя место козырное — на кухню ж все сплетни стекаются!»
«Выберемся,» — но прозвучало слишком неуверенно. — «Понять мало что получилось, честно говоря. Мы попали в клан, один из сильнейших в городе. Оборотни тут в основном боевая сила, мускулы клана. Нас как бойцов использовать хотят. Подчинят, привяжут, но как именно… я не знаю. В одном уверена — это у них на промышленный поток поставлено. Умеют они… привязывать».
«Значит, свалим раньше, чем придется узнать на себе», — твердо пообещала я, лизнув Гюрзу в нос. Она бы, может, и дальше хандрила и ныла, бывают у нее такие моменты, да вот зубы-то я не чистила и мой поздний ужин ее взбодрил прямо на глазах.
«Фу! Точка! Чем тебя кормят?!»
В общем и в целом, за Гюрзу я успокоилась. А про ребят мне каждый день Ант докладывал — их днем вместе дрессировали, только его потом обратно к Ленке в клетку отводили. И Ант уже успел парням как-то умудриться передать, что я в порядке и буду искать их по запаху.
Оставалось найти Таху, и тут наше везение повернулось к нам задницей. И закупорило все возможности наглухо, как в танке…
Но я не сдавалась. До казармы, где держали парней, оказалось добраться еще сложнее, чем до Гюрзы — их «средние» уровни были этажей на шесть ниже, чем кухня. Но я упорно каждую ночь осваивала очередной нижний этаж, наскоро проводя там ре-ко-гнос-ци… тьфу. Обследовала я их на предмет, чего полезного стырить и на что опасное не нарваться. Попутно успевая навестить и подкормить Анта и Гюрзу — ее при кухне тоже не особо баловали разносолами. А мне чего — я любую падаль из помойки сожру и довольна, так что всю нормальную жратву ребятам волокла.
Вы когда-нибудь видели медоеда с смамодельным рюкзаком за спиной? То-то жёе! Ант в своей клетке полчаса ноервно ржал. Зато когда я уходила, наакормленный парень с новыми силами начинал упорные тренировки. Перекинуться самостоятельно у него пока не получилось, но он уже как-то прорастил когти на одной руке, и черную густую шерсть на другой. Потом до утра, бедолага, пытался впитать это дело обратно, чтоб не запалили.
А Гюрза не парилась — от ее ехидны толку в бою — только если развернуться и в морду врагу колючим задом прыгнуть. Да ей и некогда было — на тренировки к парням ее хоть через раз, да таскали, а в остальное время, рабовладельцы хреновы, заставляли пахать так, как древним египтянам на строительстве пирамид не снилось. И еще каждая местная сволочь считала себя вправе пнуть и свои обязанности на новенькую-бесправную перекинуть. Гады.
Если бы не случай, замучили бы эти изверги сестренку. Я-то помочь не могла, разве что подкормить… но вот примерно на пятую ночь исследований моя растолстевшая на помоечных харчах тушка потеряла равновесие на гребне очередной стены, и я неожиданно кувыркнулась не просто в очередной двор, а в какую-то яму, полную жидкой… э… грязь обычно не светится.
Вляпавшись в непонятное какашко лапами и мордой, я инстинктивно рванула назад и выскочила на твердый берег, но едва не… эм… кирпич не родила с перепугу, потому что под пробитой подсохшей корочкой грязь вдруг засветилась зеленовато-призрачным светом, и точно так же засияли мои маленькие ловкие лапки. И усы. И, судя по всему, морда.
Ой, беда! Я ж теперь мало того, что отсвечиваю, как маяк во тьме, так еще и следы светящиеся оставляю… караул!