- Она – омега, - прошептала Анжи, тоже поднимаясь на ноги.
- Что? – удивилась Мина.
- Я встречала таких как она. Я знаю, - уверенно кивнула Анжи, подходя к ней и беря ее за руку.
- Она еще совсем ребенок, как она попала сюда? Откуда так много знает?
- Я догадываюсь, кто она такая, - тихо произнесла молодая женщина, поддерживая Мину и медленно шагая к двери.
- Кто?
- Дочь Кларка. Когда он покидал стаю, он увез с собой одну из волчиц. Она ждала его ребенка.
- Но девочка…ей же только тринадцать-четырнадцать, а это было восемнадцать лет назад.
- Ты никогда не встречала омег? – хмыкнула Анжи, подойдя к двери и опираясь о нее плечом.
Бессилие давило на обеих, и каждый шаг давался с трудом. Они обе не представляли, как такими темпами смогут выбраться. Когда нет ни сил, ни времени на их восстановление. Но не попытаться они не могли – хуже все равно не будет.
- Они отличаются от обычных оборотней. Они медленнее развиваются, почти как люди. Да и живут в два, а то и в три раза меньше. Но они бОльшие звери, чем мы. Природа позаботилась о том, чтобы таких особей почти не было. Они слабы, не только физически, но по большей части психологически. Они не стабильны, опасны, как для себя, так и для окружающих. Едва контролируют своих волков, оборачиваются почти бесконтрольно.
- Если она дочь Кларка, почему выпустила нас? Почему помогла?
- Родителей не выбирают, - вздохнула Анжи. – Я очень сомневаюсь, что ей здесь с отцом хорошо живется. Но и уйти она не может – он не отпустит, и всегда найдет. Да и ей одной быть нельзя. Всегда с омегой рядом должен быть другой оборотень. Всегда.
Медленно и тихо, стараясь не скрипнуть дверью, Мина потянула ее на себя. Они обе снова зажмурились от яркого света и прислушались. Кругом было тихо, и они вышли в земляной круглый коридор, оглядываясь по сторонам, и напрягая свой сейчас человеческий слух на максимум. Им нельзя напороться на охотников, иначе им не выбраться никогда. Больше их одних не оставят. Анжи отпустила руку Мины и шагнула к соседней двери.
- Билл…
Прошептала они и толкнула другую дверь в такой же подвал. Мина не знала откуда она нашла в себе силы так рвануть внутрь и упасть на колени перед своим мужем. Сама девушка едва смогла шагнуть следом без поддержки. Увиденное заставило ее глухо вскрикнуть и прижать ладошку ко рту. По щекам снова бежали слезы.
Билл лежал на земле, по пояс обнаженный, что позволяло видеть изорванную в клочья спину. Над ним явно поработали плеткой, которая валялась в углу. К еще большему ужасу на концах каждого хвоста Мина разглядела сверкающие в тусклом свете стальные крючки, которые и превратили спину мужчины в месиво.
- О, Билл! – стонала над мужем Анжи, боясь прикоснуться.
Мужчина был прикован к стене чугунной цепью, закрепленной на щиколотке, которую нереально было отстегнуть или порвать. Да если бы и был он сейчас свободен – они не смогли бы донести его вдвоем. Не тогда, когда сами едва стоят на ногах.
- Анжи, - тихо протянула Мина, встречаясь взглядом с мокрыми глазами молодой женщины.
В них было столько боли, столько страдания и столько беспомощности, сколько тяжело себе представить.
- Нужно идти. Если мы выберемся, мы пришлем помощь. Его заберут. Анжи…
- Знаю, - всхлипнула женщина, убирая с бледного лица мужа темные пряди волос. – Я… не могу оставить его вот так. Одного.
- Анжи…
У самой текли слезы, но Мина знала, что по-другому нельзя. И Анжи это знала, только выше ее сил было сейчас уйти от своей пары, возможно видя ее в последний раз.
Волчица склонилась над мужем и что-то горячо зашептала ему на ухо, поливая его лицо своими слезами. Потом решительно выпрямилась и встала на ноги.
- Нужно идти. Ты права. Чем быстрей мы выберемся, тем быстрей поможем ему.
Она бросила на супруга еще один взгляд и решительно закрыла дверь.
Опираясь друг на друга и помогая шагать, обе пленницы двинулись к своей свободе.
Шахта мало походила на шахту. Здесь, видимо, работы закончились еще пару сотен лет назад, поскольку деревянные балки, поддерживающие когда-то стены и потолок, уже искрошились, стены заилились из-за того, что подземные воды были близко. Было мерзко и грязно. И еще ужасный запах в некоторых коридорах от свалки, что была над ними. Пленницы продвигались медленно и осторожно, прислушиваясь к каждому шороху и звуку. Для обеих было так непривычно полагаться только на свои человеческие чувства: ни уловить звуков издалека, ни ощутить запаха опасности, да и вообще было странно ощущать себя без волка. Их звери будто никогда и не были с ними. Это сбивало с толку и даже пугало.