Бисти потерял интерес к тому, на что он смотрел в окно, и посмотрел через холл на Чи. Их взгляды встретились. Чи ничего не прочитал в выражении лица Бисти, кроме легкого и осторожного интереса. Затем дверь телефонной будки распахнулась, и появилась Джанет Пит. Чи пошел по коридору, прочь от нее, к выходу на стоянку и к своей машине, подальше от всех импульсивных действий, побуждаемых его инстинктом. Он хотел снова арестовать Бисти. Он хотел взять бумажник и столкнуть Бисти на глазах у свидетелей с костяной бусиной. Он хотел, чтобы владение костью Бисти стало делом записи. Но хранить костяную бусину в бумажнике было вполне законно. И Чи не имел абсолютно никакого права знать, что это было там. Он нашел её при незаконном обыске. Против этого был закон. Но не против обладания костями или - если уж на то пошло - против того, чтобы быть оборотнем.
Не придумав ничего, что он мог бы сделать, он сел в свою машину, ожидая выхода Пита и Бисти. Может, они уйдут без мешка Бисти. Просто забудут об этом. Если это произойдет, он отправится в тюрьму, скажет Лангеру, что Бисти оставил его вещи, и попросит Лангера сделать еще одну, более полную инвентаризацию, в которую войдет все содержимое бумажника. Но когда появились Пит и Бисти, у Бисти был мешок, он сжимал его в руке.
Они выехали из тюрьмы и повернули к Фармингтону. Чи повернул на запад, в сторону Шипрока.
Его разум работал над этим, пока он ехал. Он понял, что Бисти не мог быть не той фигурой в темноте, которая стреляла из дробовика в его трейлер. Бисти использовал винтовку типа 30-30 со стойки напротив заднего окна своего пикапа, чтобы выстрелить в Эндочини. Или сказал, что это сделал. Но не дробовик. Не было причин искать у Бисти дробовик. Может, у него его и не было. А сложная мифология колдовства навахо, которую Чи знал не хуже любого человека, обычно приписывала злобу оборотням. У Бисти не было никаких причин для желания убить Чи. Возможно, Бисти не был тем, кто пытался убить его.
Но даже когда он подумал об этом, он осознал, что его дух снова стал легким. Страх улетучился. Он не боялся Бисти, как боялся неизвестного. Он почувствовал желание петь.
В корзине на его столе лежали два конверта и одна из записок «Пока тебя не было», которую племенная полиция использовала для записи заметок и телефонных разговоров. Один конверт, как сразу обрадовался Чи, оказался бледно-голубым, как у Мэри Лэндон. Он сунул его в карман рубашки и посмотрел на другой. Оно было адресовано офицеру Чи, полицейский участок, Шипрок, неуклюжими буквами, начерченными карандашом. Чи взглянул на телефонную записку, в которой говорилось просто: «Немедленно позвоните лейтенанту Лифорну», и разорвал конверт.
Сложенное письмо внутри было написано на бумаге для планшетов, которую используют школьники, в том формате, в котором учащихся учат в начальной школе.
В блоке, где учат вводить обратный адрес, отправитель напечатал:
Элис Яззи
Торговый пост Овец Спрингс
Народ навахо 92927
Дорогой племянник Джим Чи:
Я надеюсь, что с тобой все в порядке. У меня все в порядке. Я пишу тебе это письмо, потому что твой дядя Фрейзер Денетсоне болеет все это лето, а в этом месяце - хуже всего. Мы отвезли его в Crystal Gazer в клинику Badwater, и Crystal Gazer сказал, что он должен позволить доктору Belagana дать ему немного лекарства. Сейчас он принимает это зеленое лекарство, но все еще болен. Хрустальный наблюдатель сказал, что ему следует принять это лекарство, но ему тоже нужно спеть. Это поправит его быстрее, если он будет петь. И пение должно быть Благословением. Я слышала, что вы спели «Blessing Way» для племянницы старой бабушки Нез, и все сказали, что это хорошо. Все говорили, что у вас все в порядке, и сухие картины были правильными. Говорят, после этого племяннице старой бабушки Нез стало лучше.
Мы хотим, чтобы вы об этом поговорили. Мы хотим, чтобы вы пришли на место Хильдегард Златозуб, и мы поговорим с вами о том, чтобы спеть. У нас есть около 400 долларов, но, может быть, их будет больше.
Чи читал с большим удовольствием. Путь Благословения, который он провел прошлой весной, был его первой работой в качестве ятаали. И его последнее. Племянница старой бабушки Нез была племянницей по широкому определению навахо - дочерью двоюродного брата по материнской линии семьи Чи - и нанять его певцом было вежливостью семьи. Фактически, это событие было пробным шаром - как для того, чтобы проинформировать северный центральный участок Большой резервации о том, что Чи начал свою практику, так и для того, чтобы вылечить девушку от ничего более серьезного, чем болезнь шестнадцатилетия.