Де Голля избрали президентом Франции. Более всего его тревожило положение в Алжире. Единственный выход он видел в предоставлении этой колонии независимости. Как вы знаете, его решение раскололо Францию надвое. Многие из нас, в том числе и я, всегда поддерживавшие де Голля, в тот момент не согласились с ним. И действительно, в Алжире началась гражданская война. Страну залила кровь. Но после референдума, в котором большинство французов одобрило позицию де Голля, я отбросил сомнения и стал его верным помощником. Нам всем постоянно приходится делать выбор, мистер Шамбрэн.
— Вальмон всегда оставался на стороне де Голля?
Жирар пожал плечами.
— Да. Возможно, в глубине души он мог в чем-то не соглашаться с генералом, но внешне это никак не проявлялось. И он принял самое активное участие в борьбе с оасовскими террористами, — Жирар глубоко вздохнул. — В пятьдесят девятом Жульет исполнилось двадцать лет. Как-то раз я пригласил ее поехать за город на машине. Не знаю, как это случилось. Возможно, виновато прикосновение ее руки, а может, выражение ее глаз, но я понял, что влюблен в этого ребенка, обратившегося в женщину, — голос Жирара дрогнул, и он на мгновение замолчал, чтобы справиться с волнением.
— Я клянусь, клянусь, что она почувствовала то же самое. Десять лет я был для нее «дядей Шарлем». Внезапно я стал мужчиной. На шестнадцать лет старше, но тоже достойным любви.
В тот же вечер я переговорил с Вальмоном. Мне показалось, он даже обрадовался. Полковник хотел, чтобы Жульет поскорее вышла замуж, так как сам находился в постоянной опасности. Но он ясно дал понять, что не будет оказывать давления на Жульет, торопить ее или принуждать.
Несколько дней спустя у нас с Жульет состоялся серьезный разговор. Эта девушка… эта женщина… честно призналась, что всегда любила меня, как «дядю Шарля». Теперь в ней проснулось новое чувство, и она должна осознать его и свыкнуться с ним. Она увидела во мне мужчину, а не любимого дядюшку, и нужно время, чтобы убедиться, что она готова связать со мной свою судьбу. Я признал, что это справедливо, и согласился.
Мне было тяжело. Без нее жизнь теряла всякий смысл. Неделя проходила за неделей, месяц-за месяцем, но в конце концов мне стало казаться, что она уже близка к тому, чтобы сказать «да». У нас было много общего. Ее вкусы совпадали с моими, потому что формировались под моим влиянием. Я, можно сказать, приложил руку к тому, чтобы она стала женщиной, которую я так страстно полюбил. А потом… потом все разлетелось вдребезги!
Кулак Жирара опустился на стол. Его голос снова задрожал, теперь уже от ярости.
— К полковнику Вальмону пришел мужчина. Этот Салливан. Он принес рекомендательное письмо от Поля Бернарделя. Вальмон по своим каналам многое узнал о Салливане. Полковник вел очень опасную игру. Он твердо верил, что ОАС добывает деньги на покупку оружия, участвуя в торговле наркотиками. И теперь ему противостояли не только бывшие однополчане, но и хладнокровные убийцы, наживающие миллионы на человеческой беде. Он установил личность нескольких мелких рыбешек, но не трогал их, надеясь выйти на акул. К примеру, он знал, что Лангло, механик Бернарделя, поставляет наркотики некоторым гонщикам и туристам, вьющимся вокруг автогонок. Подозревал, что в этом замешан и сам Поль Бернардель. Доказательств, разумеется, у него не было. Полковник надеялся, что Лангло поможет их раздобыть. Но механика внезапно убили, возможно, из-за Салливана. Тот обратился к Лангло за героином для попавшего в аварию автогонщика, своего приятеля. Потом рассказал Бернарделю о побочном доходе механика. Он и Бернардель поехали в гараж и нашли Лангло мертвым. Салливан в притворной ярости заявил, что этого так не оставит. Бернардель дал ему рекомендательное письмо к полковнику Вальмону.
— В притворной ярости? — переспросил Шамбрэн.
— Я никогда не верил ему. Не поверил и сегодня, — прохрипел Жирар. — Вы думаете, что все это из-за Жульет. Нет! Я ненавижу его из-за Жульет. И не верю в искренность его намерений. Я не сомневался тогда и остаюсь при своем мнении теперь, что он пытался втереться в доверие к полковнику Вальмону. Не знаю, почему убили Лангло. Возможно, Бернардель и Салливан расставили ловушку. Когда Салливан без труда получил у него героин, они решили, что Лангло может «засветиться», и убрали его. Кроме того, смерть Лангло позволила Салливану сблизиться с Вальмоном. Салливан, бесстрашный американский автогонщик. Салливан, полный праведного негодования. Салливан, лучащийся обаянием. Будь он проклят!