Увы, дети так и не появились. Причина была в Питере, это показали медицинские исследования. Родители Билли умерли, а через двенадцать лет был расторгнут ее брак. В этом не было чьей-то вины, брак наскучил им обоим. Питер стал волочиться за молодыми женщинами, вести жизнь стареющего плейбоя, она же отдалась работе, карьере, которая так и не получилась. Сквозь время, сквозь жизнь она шла со склоненной головой, по-прежнему собирая и распространяя информацию о ребятках в колледжах.
В прошлом осталось светлое будущее, которое вроде бы ей обещалось. Билли Вуд в реальности просто была хорошо оплачиваемым клерком в компании таксистов. И еще рядовым сотрудником той широко раскинутой по миру сети, которая работала на безликую бюрократию Лэнгли.
Ей вдруг вспомнился лежащий на столе меморандум, который на днях поступил из Лэнгли. Просят подготовить доклад по своей секции. На самом деле хотят, чтобы она оправдала свое существование. Знакомый мотив. В поисках сокращения расходов решили закрыть секцию.
Так обстоит дело с заработком на жизнь.
Ею овладело щемящее чувство досады за бессмысленно растраченную жизнь. Как хотелось сделать что-то значительное! Чего-то достичь. Страх за неудачу — вот сегодняшняя реальность. Тошнотворная тоска.
Часы в прихожей пробили семь раз.
Надо кончать это самокопание.
Пора идти на службу.
Телефон в гостиной окончательно привел ее в чувство. Она поспешила к аппарату, не желая, чтобы звонки разбудили Гейри.
— Хэлло, — прошептала она в трубку.
— Билли Вуд? — четко произнес женский голос.
— Да.
— Минутку.
Послышалось потрескивание, телефонистка переключала линию. В спальне было тихо, Гейри не проснулся. Она почувствовала облегчение. Когда раньше времени нарушали его глубокий сон, он становился бешеным медведем.
— Билли? — спросил голос, которого она никогда не слышала раньше.
— Да, — осторожно подтвердила она. Звонок, без сомнения, официальный, может быть, из Лэнгли.
— Говорит ЗДА. — Это был сам заместитель директора по административным делам. До этого она встречала его лишь раз в жизни. Это было много лет тому назад, вскоре после его назначения, когда он посетил Калифорнию, чтобы непосредственно познакомиться с их работой.
— Да, сэр, — почтительно произнесла она и мучительно устыдилась своего тона.
— Все, что вы услышите, никому не должно передаваться. Это ясно?
— Да, сэр.
— Хорошо. Фил Такер из Центра связи с Европой находится по пути в Сан-Диего. Он везет несколько дискеток компьютера. Я хочу, чтобы вы оказали ему посильную помощь. Сделайте все, что он попросит.
— Да, сэр. — Она снова обругала себя за подобострастный тон.
— Это для нас важно. Чрезвычайно. Приложите весь свой опыт. Мой секретарь дополнительно сообщит вам относительно прилета Фила Такера.
— Я постараюсь, сэр, сделать все, что я… — Слишком поздно. Телефон отключился. Она повесила трубку.
Из спальни донеслись медвежьи звуки невыспавшегося Гейри.
Проклятье! Она почувствовала, что это будет тот еще денек.
«Шефердс Буш»
Лондон
— Сарнвингер?
— Пожалуйста.
— О’кей.
Эдем смотрел, как старый китаец за стойкой посыпал кусочки жареного картофеля солью, а затем добавил немного уксуса, Закончив с приправами, он вручил Эдему порцию, завернутую в газету. После всех этих изысканных блюд в лучших ресторанах Лондона простая рыба с картофелем показалась несравнимым удовольствием.
— Великолепно. Благодарю.
Старый китаец в белом халате повернулся к следующему посетителю, а Эдем вышел на улицу.
— Виноват. Я уезжаю, — сказал он наблюдавшему за движением инспектору, который осматривал «Эмму», припаркованную у двойной желтой черты.
— Никогда раньше не брал на учет такую старую машину.
Эдем откинул дверцу вверх. Затем он повернулся к инспектору и предложил ему картофель из своего газетного пакета.
— Не посчитайте за взятку, — пошутил он.
Инспектор засмеялся и взял кусочек.
— Надеюсь, мне не вынесут за это порицание, — сказал он. — Классная машина!
— «Мерседес-Галуинг 300 SLC», 1955 года. Пробег четырнадцать сотен, и еще остается сотни три.