— Гордая осанка для машины такого возраста. Какая скорость?
— Примерно сто пятьдесят.
— И хорошие тормоза?
— Не совсем. Колодки, а не диски. Потому и остается только около трех сотен.
— Небось дорогая?
— Очень.
— Скажите, пожалуйста, и сколько?
— Около четверти миллиона.
— Фунтов?
— Фунтов. Но с такой машиной деньги не в счет.
— Когда есть четверть миллиона на машину, можно позволить себе так говорить. Еще кусочек, а?
Он наклонился к Эдему и взял картофелину.
— А за вами следят, знаете?
— Следят?
— Да. Спокойно, вон серый «ровер» на той стороне улицы. Я видел, как он подтянулся прямо за вами. Когда вы зашли в закусочную, его пассажир вылез и стал наблюдать за вами в окно. Убрался как раз до того, как вы вышли.
— Спасибо.
— Не стоит. А вы не под следствием случайно?
— Нет. — Эдем рассмеялся. — И это не угнанная машина.
— Я и не думал. Впрочем, это не полиция. Я знаю все их непомеченные машины.
— А почему вы мне это говорите?
— А почему бы и нет? Парень, который делит со мной свой ленч, заслуживает одолжения. Даже если он водит машину, которая стоит мою зарплату за всю оставшуюся жизнь.
Инспектор отошел, а Эдем скользнул в машину. Посадка в «галуинг» требует определенных навыков, ловкости владения телом. Он опустил дверцу и стал изучать «ровер» через зеркало заднего вида.
Так и есть, машина армейская.
Он знал, чего они хотят, знал, что они сидят у него на хвосте с того момента, как он вернулся в Лондон. Это его раздражало.
Повернув ключ зажигания, он услышал привычный шум трехлитрового двигателя.
«Эмма» была машиной, рожденной для гонок с преследованием. Странный метод посадки в нее определялся открыванием дверцы кабины не вбок, а вверх, так требовала конструкция ее укрепленной рамы. Шестицилиндровый двигатель с карбюратором Боша имел мощность в 240 лошадиных сил. Усовершенствованная коробка передач с четырьмя скоростями позволяла за семь секунд развить скорость с места в шестьдесят миль в час. Главной особенностью машины был ее двигатель с наклоном шестьдесят градусов влево, что позволило сделать капот более низким, чем у любой другой спортивной или гоночной машины.
Эдем включил первую скорость и выехал на полосу движения.
«Ровер» быстро втиснулся в следовавший за ним ряд машин, заставив резко затормозить пожилую женщину за рулем «рено».
«Проклятые любители!» — усмехнулся он, услышав, как женщина сигналила «роверу».
Он помахал инспектору, который кивнул в ответ, направляясь к другой машине, стоявшей дальше по улице.
«Мерседес» промчался мимо закусочной «Шефердс Буш» на Бейсуотер-роуд, направляясь в центр Лондона. В это время движение еще не очень напряженное. «Ровер» сохранял дистанцию, безуспешно стараясь оставаться незамеченным на полупустой улице. Пять минут спустя Эдем проехал мимо Марбл-Арч и повернул на Парк-Лейн. Он держал постоянную скорость двадцать миль в час, посмеиваясь над «ровером», которого с негодующими сигналами обгоняли все следующие за ним машины. Оставаясь в ряду автобусов, он проехал «Гросвенор-Хаус» и Дорчестер, прежде чем выехать на обратную дорогу перед гостиницей «Хилтон». Он промелькнул мимо швейцаров у входа, мимо небольшой группы людей, ловивших такси и любопытно уставившихся на ярко-красную спортивную машину. Остановился он у бокового входа под навесом, где парковка была запрещена.
Он знал, что к машине не придерутся. Сторожа и полицейские обычно не штрафовали ее. Это было преимущество оригинальной модели.
Эдем вошел в отель и направился к лифтам в центре вестибюля. Немного выждал, понимая, что они последуют за ним. Вестибюль переполнен, лифты работали с полной нагрузкой. Он намеренно не спешил.
Один из его преследователей вышел из-за угла и резко остановился, увидев, что Эдем все еще стоит перед лифтом. Это был серьезный молодой человек, вероятно, канцелярский работник.
Эдем обратился к стоявшему рядом человеку:
— Надеюсь, эти лифты не останавливаются на каждом этаже?
— Que? — спросил испаноговорящий иностранец.
— Лифты. Очень медленно ходят. Как вам Лондон?
— Si, si. Очень хорош.
— В первый раз здесь?
— Que?
— Прекрасно. Очень хорошо.
— Si. Все очень хорошо.
— Ну и наслаждайтесь. Это же прекрасный город.
Эдем рассмеялся и похлопал иностранца по спине. Он знал, что Канцелярщик смутится, подумает, что Эдем знает этого человека.
Вдвоем они вошли в лифт, преследователь проскользнул за ними.
Иностранец нажал кнопку шестнадцатого этажа, Эдем выбрал себе семнадцатый. Канцелярщик, прислонившийся к задней стенке лифта, не двигался.