На сей раз меня не стали даже вести. Один из здоровяков просто забросил меня на плечо и понёс. После удара голова кружилась, а мысли путались. Не знаю, сотрясение или что похуже. Впрочем, что может быть хуже, чем пытки с последующей смертью? Пожалуй, я исчерпала свое представление о плохо.
С другой стороны, будет неплохо, если меня стошнит на этого типа. Мелочь, а приятно.
— Не переживай, если ты перестанешь подавлять магию, мы закончим очень быстро, — утешил меня Хозяин, идущий рядом. — Может сейчас попробуешь что-нибудь? Зажечь свечу, наколдовать немного воды? Ничего сверхъестественного не требую, так какую-нибудь мелочь. Нет? — правильно истолковал он моё молчание. — Уверена?
— Штефан, — выдавила я и лаконично, но ярко объяснила, куда именно ему следует идти и чем там заняться. Никто не умеет ругаться лучше, чем фольклористы. Мы знаем такие слова и выражения, о которых широкая общественность позабыла столетия назад. Если знать, где искать, в старинных сказках и балладах можно отыскать немало интересного.
— Ах, какой язык, Иляна, — недовольно пробормотал Штефан, но, к счастью, отстал.
Они были уверены, что всё позади. Слишком уверены. Настолько, что позволили себе расслабиться и огромный белоснежный барс, выпрыгнувший прямо на одного из бандитской четверки Штефана, стал для всех неожиданностью. Для всех, кроме меня, потому что я утратила способность удивляться. Может, из-за удара о дерево, может, из-за смерти — о, боже, она действительно умерла?! — Луаны.
— Вам каюк, мальчики, — удовлетворенно пробормотала я и позволила туману в голове, наконец, взять верх над рассудком.
Глава 36, в которой Адриан
Адриан
Он знал, что нельзя было выпускать Иляну из виду даже на мгновение. Вина за то, что упустил ее, будет преследовать его до конца его дней, независимо от того, чем закончится эта темная осенняя ночь. Даже если солнце вновь воссияет, и они оба увидят следующий рассвет и тот, что за ним, и те, что будут позже, какая-то часть Адриана всегда будет нести этот груз вины.
Обретение Истинной это величайшая удача и величайшее счастье для любого оборотня. Горе тому, кто подведет Истинного. Страшнее этого позора быть не может ничего. Огромными упругими прыжками передвигаясь по лесу, Адриан приближался к месту развития событий. В облике барса он всегда чувствовал себя более свободным, его вели инстинкты и инстинкты знали, что делать. Животная часть Адриана жалобно скулила при мысли о том, что Истинная находится в беде. Животная же часть придавала его яростному праведному гневу особую глубину. Он найдет Иляну. Найдет и больше никогда не позволит навредить ей — слабой, мягкой и человечной. Она не привыкла к жестокости мира, в который попала, и Адриан сделает все, чтобы впредь уберечь ее от худшего.
Остановился он только один раз. Крохотная прогалина пахла кровью. Острый металлический запах заставил его сердце сбиться с ритма. Иляна?
Он не стыдился своего облегчения, когда понял, что темноволосая хрупкая фигурка, распростертая на земле, это Луана. Оборотень готов был пережить гибель мира, но не смерть Иляны. Что до вампирши… ее вклад в эту историю заставлял шерсть на загривке Адриана вставать дыбом, а где-то в глубине его горла рождалось низкое рычание.
Он осторожно приблизился. Подушечки лап намокли из-за крови. Слишком много, чтобы она вся принадлежала Луане. Выходит, вампирша сумела таки если не забрать с собой кого-то еще, то хотя бы пообщипать врагов. Неподвижная и уже не такая холеная, Луана была не похожа сама на себя не только из-за огромной раны, зияющей в груди. Размазанный макияж, обломанные ногти, перепачканная и рваная одежде, в таком виде он никогда ее не видел, но удивляло не это, а выражение лица вампирши. Луана шагала по жизни, ловко перебирая ногами, обутыми в туфли на высоких каблуках, щедро изливая презрение на каждого, кто казался ей недостаточно Одаренным, на каждого, чья родословная была недостаточно длинной и так далее. Мертвая вампирша же словно освободилась от ненависти и пренебрежения. Она казалась молодой и мирной.
Барс принюхался. Он Луаны пахло кровью и смертью, но под всем этим были и другие запахи. Он ощутил мерзкую грязную магию, что вызывала желание чихнуть и уткнуть носом в собственную шерсть. Они что-то сделали с ней, ослабили Луану, а затем убили. Но помимо магии был еще один запах. Запах, который Адриан узнал бы из тысячи. Иляна. Адриан был уже совсем близко.
— Присмотри за ней! — прорычал он ворону, сидящему на ветке.
Ворон пристально смотрел на Адриана глазами-бусинками. Из всех птиц мира именно вороны всегда были любимыми у Адриана. Именно с ними первыми он научился разговаривать. Дед Клодиу всегда говорил, что эти птицы мудрее людей, хотя бы потому что знают цену словам. Вот и сейчас ворон не сказал ничего, лишь склонил голову набок и взглянул на изорванное тело вампирши. Другой ответ Адриану не требовался, он знал, что птица все сделает как нужно.
Ткнув напоследок носом в щеку вампирши — искаженная пародия на прощание с умершими в сообществе оборотней — он ринулся дальше. След вел его так же ясно, как если бы это была взлетно-посадочная полоса, освещенная яркими огнями.
Глухое низкое ворчание вибрировало в груди. Мощные сильные лапы несли его навстречу судьбе.
Увидеть ее вновь после столь разрушительной разлуки было удивительно. Больше всего на свете он желал броситься к ней и никогда больше не отпускать, однако, холодный прагматизм деда Клодиу превозмог. Прыжок огромного зверя был прекрасен. Четкая аккуратная дуга, завершившаяся падением одного из шестерых, движущихся в сторону особняка Штефана. Адриан знал, что сделает все, чтобы до рассвета дожил только один из этих шестерых.
Эффект неожиданности прошел быстро, враги бросились на барса. Противники не щадили друг друга, ставки в игре были слишком велики, чтобы каждое движение было чем-то кроме смерти, движущейся от адресанта к адресату.
Оборотни были сильны, но не сильнее, чем Адриан. Их было четверо, а он один, но дрался он с остервенелой отчаянностью существа, которое готово расстаться с собственной жизнью, если это поможет сохранить нечто куда более ценное.
Один из оборотней уже понял это и теперь лежал, истекая кровью из перегрызенной глотки.
Их Хозяин — о, Адриан наслышан был об экспериментах Штефана Морару — стоял в стороне, ожидая, пока подручные разберутся с барсом. Да уж, не при таких обстоятельствах Адриан хотел бы познакомиться с родственником — пусть и очень дальним — будущей жены. С другой стороны, хуже быть вряд ли может, так что встреча с тестем и тещей просто обязана пройти куда лучше. По телефону они казались очень милыми людьми. В отличие от Штефана, который вспомнил о семейных связях только потому что магия родственников была, как ни тавтологично это прозвучит, была.. родственной, а значит, годилась для того, что можно назвать переливанием. Штефан считал, что ему повезло найти в своем роду седьмую дочь седьмой дочери — источник мощной магии. Но он ошибся. Ему крайне не повезло, потому что к Иляне прилагался Адриан, а Адриан был намерен сделать все, чтобы она выжила.
Глава 37, в которой Иляна блуждает в тумане и проводит логические цепочки
Осень это пора туманов. Мне всегда нравилось, как исчезают в мягкой дымке люди, деревья, машины, дома. Словно сама вечность медленно пожирает мир. Куда менее приятно, когда туман поглощает тебя саму, охватывая мысли и образы, путая воспоминания. Я помнила, где я, но с трудом понимала, что происходит, будто что-то блокировало часть моего разума. Рядом кто-то рычал и кричал, слышно было чье-то сбивчивое дыхание и треск ломающихся сучьев. Под моей щекой была не слишком комфортная подстилка из влажных опавших листьев. Какая прелесть, похоже, меня сгрузили на землю, как какой-нибудь чемодан без ручки. Вот тебе и бесценная добыча, похищенная ради великой цели. Ну, кто бы мог подумать.