Я надеюсь, вы правильно меня поняли. Я рассказал об этом только вам, но я не буду рассказывать об этом всем. Я не буду мешать вам говорить то, что вы думаете, но попрошу в своих рассказах не ссылаться на меня и не говорить обо мне.
— Я не буду рассказывать о вас. Не мне судить, что правда, а что нет. Мне это неизвестно. Я только надеюсь, что вы не будете считать меня своим врагом.
— Нет, Штарк. Я никогда не считал людей своими врагами. Были только преступники, с которыми я воевал. Вы не преступник. Я только хочу, чтобы вы поняли. Какими бы ни были разумные существа в Галактике, людьми или зверями, их мысли похожи друг на друга. Все одинаково хотят жить, и жить в мире, а не в войне. И враг не тот, у кого длинные клыки или космические корабли со сверхвозможностями, а тот, кто использует это оружие для агрессии против других.
— Значит тот белый лев — это вы? — спросил Штарк.
— Нет. Это мой друг.
— Значит, это та самая кошка, о которой говорил Кларк.
— Она не совсем кошка. Она миу. Миу с планеты Рарр.
— И она живет здесь? — удивленно произнес человек.
— Мы с ней практически никогда не расстаемся. Естественно, она живет здесь. И все ее знают, только не знают, кто она на самом деле. Ее имя — Авурр.
— Ваша сестра? Или..
— Да, сестра.
— А ваши жены и дети?
— Они не такие, как я и Авурр, но они настоящие жены и дети.
— А как же..
— На определенном уровне биология становится несущественной. Сейчас мы несовместимы биологически, а достаточно сделать изменения в себе, и эта совместимость появится. Теоретически, я могу иметь детей с кем угодно. Я могу родить сам, если это потребуется.
— Это выходит за рамки моего понимания.
— С определенного предела это становится предметом веры. Вы можете верить или не верить. Можете решить, что я половину напридумывал. Так же, как со Львом-Хранителем. Одни люди верят в него, другие — нет. Существо дела от этого не меняется. Лев появляется только в самых крайних случаях. О многих вещах я не могу рассказывать, и тогда на выручку приходит Лев-Хранитель. Я говорю, что никогда не видел его и ничего не знаю. Он как будто бы воскрешает меня, останавливает преступников, действующих против меня. А я остаюсь вне этих событий. Я остаюсь обыкновенным человеком, а все чудеса приписывают ему.
— И вы все это рассказываете мне?
— Вы дали слово не говорить обо мне. Я рассказываю вам потому, что вы должны это понять. Если же вы расскажете все это, вам не поверят. И я не стану это подтверждать.
— Я имел в виду другое. Ведь я никто.
— Прежде всего вы человек. И вы имеете полное право знать историю людей Земли. То, чтобыло со мной — часть этой истории. Вы можете упоминать имя Айвена Мака в своих рассказах, но вы не можете упоминать имя Айвена Лайонса. Что вы будете рассказывать — дело ваше. У вас есть две версии интерпретации одних и тех же событий, и вы выберете, какая из них кажется вам более правдоподобной.
В дверь постучали. Айвен открыл ее, и появился врач.
— Я извиняюсь, мистер Лайонс. Кто-то звонит по телефону и просит вас.
— Хорошо. Я отвечу.
Мак вышел вместе с доктором и подошел к телефону.
— Мистер Лайонс?
— Да. Кто говорит?
— Я Дэн Майкоффер.
— А, комиссар, я вас не узнал. — ответил Мак.
— Мне надо срочно с вами встретиться. Дело не ждет.
— Хорошо. Где встречаемся?
— Я подъеду к больнице через несколько минут.
— Хорошо. Я буду ждать у входа.
— До встречи.
— До встречи.
Айвен попрощался со Спенсером и отправился к выходу. Комиссар подъехал через две минуты.
— Что за дело? — спросил Мак, садясь в машину.
— Группа каких-то бандитов захватила корабль.
— Вы сообщили Джесси и Магде?
— Да. Они уже выехали.
Машина комиссара помчалась по улице к стене.
— Они что-нибудь требовали?
— Нет. Они ранили двух охранников и держат в заложниках несколько человек, остававшихся внутри корабля. Нам даже не известно, сколько их там точно. Вы знаете ученых, как заберутся куда-нибудь, их оттуда ничем не достанешь.
— Надеюсь, они не причинят вреда людям.
Раздался вызов и комиссар поднял трубку в машине.
— Комиссар, они выставили требования. У них семь человек. Они хотят обменять четверых на Джесси Джениссон и Магду Вудсен.
— Я сейчас буду. Сколько они дали нам времени?
— Один час. После этого они грозятся начать убивать.
— Вы выяснили какие-нибудь подробности?