— Да, — второпях соврала Ольга, — паромобильная авария.
— Нужен доктор?
— Нет, спасибо…
Ольга бросилась к лифту, которым обычно предпочитала не пользоваться. Захлопнулась решетка, скрипнули тросы и валы. Кабина содрогнулась, поползла ввысь, к таящимся под крышей этажам Мантидай.
Оказавшись дома, Ольга оставила гонца в гостиной, а сама отправилась за медикаментами: принесла бинты, вату и перекись.
— Снимай камзол, — потребовала суровым тоном.
Гэривэлл послушался, скинул камзол и рубашку, подставил спину. Оба вытатуированных крыла — белое и черное — были покрыты глубокими ранами. Ольга принялась осторожно обрабатывать их, смывая темную кровь с загорелой кожи.
Явилась растерянная Кристина, стала потрясать амулетами и предлагать стянуть раны с помощью магии, но гонец отказался. Следом за Крис суматоха привлекла и остальных Мантидай.
Крис ударилась было в объяснения, но Маэйра заткнула ее красноречивым жестом, дав слово сперва гонцу, потом Ольге. Выслушав, сказала что-то несущественное и, царственно извинившись, откланялась, объявив Мантиай об очередном семейном совете. На него ушли все, кроме Ольги. По велению главы она осталась с Гэривэллом.
В гостиной было светло и прохладно. Запах медикаментов будоражил обоняние, и плясали в солнечном луче чуть заметные пылинки. За окном город жил и шумел. Находясь у подножья башни, он не мог докричаться до выси, становясь фоновой музыкой для задорной песни стрижей.
Гэривэлл сидел на резном табурете, ссутулившись и упираясь ладонями в колени. Его волосы тяжелой гривой свисали вниз, скрывая лицо. Гонец пошарил в кармане брюк, достал оттуда свой дурацкий ободок и водрузил его на голову. Хотел пересесть с табурета на диван, но Ольга удержала:
— Я еще не закончила.
— Не беспокойся, все пройдет через пару оборотов, — гонец повернулся к девушке. Блеснула зубастая улыбка. — Спасибо за заботу.
— Послушай, я хотела спросить тебя, — Ольга замялась, блуждая взглядом по Гэривэлловой татуировке, — ты ведь не носишь защитные амулеты?
— Не привык. Да и Черные воды пролива надежно спрятали мою суть.
— До первого оборота, а он уже был.
— Не страшно. Сейчас не моя очередь скрываться, это от меня прячутся.
— Ну, ладно, — не стала спорить Ольга, — если тебе так спокойно. Мы-то привыкли постоянно жить под мороком, — она в очередной, ненужный уже раз вымочила кусок бинта в перекиси, чтобы стереть едва заметное пятнышко крови с чужой кожи. Очень хотелось помять ее, потрогать, погладить, впитать пальцами южное тепло. Наверное, это жар Саванны так манит. Какая-то особая магия, чуждая коренным жителям Гандвании. А этот свет! Ольга присмотрелась и с удивлением заметила, как он сочится из ран — поднимается к потолку едва заметными столбиками. Жутковато.
— Расскажи мне про твой свет, — потребовала Ольга, решив выяснить природу необъяснимого явления.
— Он не мой. Он для людей.
— Что? В каком смысле.
— Ты ведь помнишь историю оборотней?
— Помню.
— От самого зарождения сути?
— Да… вроде бы, — заявила Ольга и тут же усомнилась в собственных словах. От корки до корки и во всех подробностях, конечно, не помнит. А так… Гэривэлл счел это поводом для напоминания:
— Когда-то земля принадлежала людям, а потом на нее пришли духи — наши бесплотные прародители. Они спустились со звезд и захотели обосноваться на земле, но для этого нужны были тела. Тогда духи обратились к своему Всесущему покровителю — надели нас плотью! — он наделил, но прародители не обрадовались, ведь Всесущий одарил их обликом людей. Духи возмутились — мы хотим отличаться, хотим власть и силу! Всесущий согласился. Он щедро снабдил их магией и дал возможность оборачиваться в земных животных, но за это взял важное обещание — помогать людям. Каждый новорожденный оборотень обязывался приносить человечеству пользу. Каждому виду — свое назначение. Гиенам выпала честь собирать льющийся с небес солнечный свет и доставлять его в горнила печей кузнецам, чтобы те выковывали разные изделия. Оборотни недолго несли свою службу. Они взбунтовались, отвернулись от людей и перестали выполнять возложенные обязанности. Возгордились. Тогда Всесущий взял и разделил магию между оборотнями и людьми…
— Погоди, — Ольга удивленно посмотрела на собеседника, — ты мне что-то необычное рассказываешь! Ни в одной священной книге Серогорья такого нет. Здесь каждый уверен, что магия — привилегия оборотней.
— Ключевое слово — «привилегия». Человечья магия может и под запретом, но она есть, — уверенно пояснил Гэривэлл.