– Можно я ещё посплю.
– А что так?
– Плохо себя чувствую, живот крутит и тошнит.
– Удивительно, а по ночам скакать тебе это совершенно не мешало.
Эсме вздрогнула и посмотрела на старейшину со смесью испуга и восхищения.
– Вы всё знали.
– Ну, не всё, – усмехнулась Орнелла. – Ты по утрам выглядела вялой, появились круги под глазами, мысленно бубнила какие-то странные стишки. Выводов два. Или злое колдовство прицепилось или скрывает что-то девонька и не спит ночами. Пришлось специальный порошечек рассыпать.
– И что теперь? Ругать будете? – насупилась девчонка.
– Зачем? Тебе давно пора бежать, ты и так зарядку проспала. Сейчас все гремят ложками в столовой, если не хочешь пропустить завтрак, то поспеши. Кстати, вечером сразу иди домой, мне в одном деле поможешь.
– Как скажете, – кисло отозвалась Эсме, силой воли выдёргивая себя из тёплой и мягкой кровати.
С аппетитом умяв гречневую кашу с мясом, девчонка поплелась в школу на три урока: математику, русский и основы охоты. Сейчас они учились и отдыхали меньше, чем раньше, зато общественных работ прибавилось. Перед обедом они успели пособирать чёрную смородину, а после щавелевого супа и ароматного жаркого их отправили к реке прогуляться, да проверить силки для рыбы. После Эсмеральду ждало самое нелюбимое дело – ежедневная провинность на полях. До чего же противно полоть, земля забивается под ногти, тело затекает от неудобной позы и хочется выть от рутинных действий. Лучше бы её, как и мальчиков, обучали мастерить утварь и ковать инструменты.
Эсме механически выдёргивала сорняки и думала о своём. Преимущественно мысли скакали между Рагнаром, мечтами о блистательном будущем и волшебных подвигах, изредка царапали вопросы о родителях и другом мире: «Что если меня случайно засосало в Переход? Может, отец с матерью ищут меня и страдают. Надо расспросить Орнеллу, но так, чтобы она не поняла, как это важно. Не хочу выглядеть жалко!».
– Через месяц обрядова ночь, – долетел до ушей Эсме голос одной из старших девушек, работающих по соседству.
Рыжеволосая, стройная, с большими серыми глазами, курносым носом и пухлыми губами. От неё всегда пахло полевыми цветами. Кажется, её звали Майя, и, поговаривали, она не равнодушна к Сварту.
– И что? Ты будешь пытаться? – поинтересовалась её соседка.
Чернявая, худая девушка с холодными голубыми глазами. Эсме не помнила её имени, да и не хотела. Внутреннее чутьё твердило, что от таких волчиц стоит держаться подальше.
– Не знаю, – вздохнула Майя. – Боюсь очень. У нас со Свартом только всё начинается.
– Глупо, – отрубила чернявая. – Лучше узнать раньше и не тратить время.
– Но мне он очень нравится…
– И? Если он не твой истинный, то отношения не одобрят, да и потомства точно не будет.
– Я так далеко не загадываю. Главное, что сейчас у меня от него голова кружится.
Чернявая фыркнула, но не прокомментировала. Несколько минут они работали молча, а потом она вновь начала разговор:
– На обряд из соседнего клана приедут. Надеюсь, там будут достойные самцы, и я смогу себе приглядеть жениха, а потом к ним в клан на обряд съезжу.
– Главное, чтобы симпатичных самочек не было, – вздохнула Майя.
Эсме солидарно закивала головой, а потом покраснела, заметив внимательный взгляд чернявой.
– Мелкая, тебя не учили, что подслушивать некрасиво.
– А вы тихо секретничать не пробовали? – огрызнулась Эсме.
– Да ты погляди, она с зубками, – хмыкнула чернявая, и её глаза не добро блеснули. – Знаешь, кошечка, мой тебе совет, никогда не заглядывайся на наших волков, а то ненароком беда случится.
– Гера, ты чего? Она ещё совсем щенок, то есть, котёнок, – заступилась Майя.
– И что? Она же вырастет. А её интерес к Рагнару просто неприличен. Представь кошка и сын вожака? Мерзость. – Чернявая брезгливо скривилась и передёрнула плечами.
Обида и злость накрыла Эсме с головой. Хотелось поступить как в приюте, напасть и расцарапать обидчику лицо. От нового позора спасло появление смотрительницы поля, которая попросила Геру и Майю помочь в огуречной теплице.