– Наверное, тебя мучает любопытство, что с Майей? Она в порядке, только память стёрлась, сегодня её кристалл из хранилища достану, и всё образуется. Не знаю, что у вас произошло, но ты явно меня не послушалась. – Орнелла вздохнула. – Просто чудо, что обошлось. Эсме, ты особенная, но если будешь продолжать играть с опасностью, удача отвернётся.
Девчонка мысленно фыркнула. Старейшина больше ничего не говорила, но Эсме слышала её дыхание. Первое время это помогало, но беспомощность, одиночество, неподвижность как три столпа ужаса, ширились и давили. «Что если Орнелла опять ошиблась, и это не временный паралич? Вдруг это навсегда? Нет! Нет! Нет! Уж лучше прикончите меня сразу. Надеюсь, оборотни милосердны и добивают совсем безнадёжных, – думала Эсме, из последних сил стараясь не поддаться панике. – Пожалуйста, Многоликий, пусть всё быстрее пройдёт. Луна-покровительница, не оставляй глупую кошку».
Покалывание началось с кончиков пальцев и пролетело по всему телу девчонки, особенно сильно досталось повреждённому плечу. Эсме поморщилась и только тут осознала, что паралич прошёл. Она распахнула глаза и натолкнулась на взволнованный взгляд старейшины.
– С возвращением.
– Спасибо, – с серьёзным видом поблагодарила Эсме.
Девчонка действительно чувствовала себя пришедшей с того света не только морально, но и физически. Её словно провернули через гигантскую мясорубку.
– Сколько я провалялась?
– Через два часа рассвет.
– Ничего себе, – выдохнула Эсмеральда.
Она поднялась на ноги, но тут же рухнула обратно
– Думаю, тебе стоит обратиться, – встревожено посоветовала Орнелла.
– У меня сил даже встать нет.
– Вот и появятся.
– А это не опасно? В кровожадного монстра не обращусь?
– Нет, во-первых, ты не участвовала в ритуале, во-вторых, прошло более трёх часов. Этого вполне достаточно, поверь моему опыту.
Старейшина положила руку на лоб девчонке, прислушиваясь к чему-то только ей ведомому.
– Тебе надо обратиться, – повторила она с ноткой обеспокоенности.
– Что-то не так? – подозрительно уточнила Эсме, хотя сил переживать почти не осталось.
– Оборотень черпает силы от внутреннего зверя. Сейчас вы с ней обе ослаблены. Кошка инициировала стазис, желая оградить тебя, но переоценила силы.
Эсме мало что поняла из слов старейшины. Сплошная тарабарщина. Ей спать хотелось, а не оборачиваться и бегать по лесу. Девчонка прислушалась к внутреннему зверю. Кошка вяло пошевелилась и затихла.
– Оборачивайся скорее, я кому сказала! – неожиданно рявкнула Орнелла.
Девчонка от испуга вздрогнула и недоумённо посмотрела на наставницу. Что с ней? Какая муха её укусила? Или ритуал и на старейшину плохо повлиял?
– Упрямица. Можешь хоть раз сделать, как я прошу?!
– Да, я постоянно только это и делаю, – огрызнулась Эсмеральда.
Ей стало обидно до слёз. Она ради них чуть на тот свет не сыграла, а на неё кричат без причины.
– Не обратишься, скажу Деяну исключить тебя из клана.
Эсме округлила глаза. В голове лихорадочно заскакали мысли: «Орнелла это серьёзно? Что на неё нашло? До чего обидно! Я всё ради стаи делаю, а меня ни во что не ставят. Да сколько можно! Я не кошка для битья, которою можно по настроению погладить, а если захочется – пнуть. Достало всё! Выгонят они меня. Да, я сама уйду. Ещё жалеть будут. Даже если попросят, не вернусь. Я относилась к Орнелле как к родной бабушке, а она… Всё, не могу, сейчас моё сердце просто разорвётся».
На её призыв внутренний зверь откликнулся не сразу. Оборот происходил болезненнее, чем обычно. Эсме ощущала, как ломается каждая косточка, а внутренности горят в огне. Она не задумывалась о причинах. Сейчас её волновало лишь одно, встать на четыре лапы и поскорее убежать.