Внутреннее чутьё кольнуло за несколько секунд до нападения, но Эсме не успела ничего предпринять. На неё набросились внезапно и слажено. Схватили, прижали к лицу резко пахнущую тряпку, да ещё больно ударили в живот. Она согнулась, инстинктивно глубоко вдохнула и упала как подкошенная. Перед глазами Эсме всё поплыло и закружилось. Тело онемело и налилось болью. Кажется, она увидела склонившееся лицо Геры и победную улыбку. Эсме протянула руку, чтобы вцепиться ей в волосы, но только впустую потратила силы.
– Сопротивляется, – хмыкнул женский голос.
Раздался звук открывающейся пробки. Эсме вздрогнула, попыталась привстать и рассмотреть, что происходит. Органы чувств подводили её. Зрение расплывалось, обоняние отбило резким запахом, а во рту застыл кислый привкус. «У неё что-то в руке? Вроде небольшой пузырёк? Яд, дурман, кислота? Они хотят меня опоить, изуродовать? Кажется, поливают моё платье. Вроде бы обычный настой, ни жжения, ни боли. Может, просто тело потеряло чувствительность». – Эсме ни в чём не была уверена. Реальность то вспыхивала яркими красками, то затягивалась темнотой.
Мир двигался. Эсме не сразу осознала, что это её волокут за руки по земле. Боли не было, тело не принадлежало ей. Она вознамерилась открыть глаза, но веки оказались слишком тяжёлые, хотела закричать, но из горла вылетел еле слышный хрип.
– Она точно не придёт в себя? – раздался обеспокоенный женский шёпот.
– Нет.
– Да? А мне кажется, она застонала.
– И что? После настоя она быстро не оклемается. Даже если она будет на нас смотреть и то не узнает.
– Точно? – с сомнением протянула волчица. – Никогда о таком не слышала. Чем ты таким тряпку пропитала?
– Тебя не касается.
– Мы хоть не отравимся?
– Нет.
– Вдруг старейшина догадается…
– Нет.
– Тот, кто помог тебе, ему какой интерес?
– Не твоё дело.
– Ещё какое моё. Мы же вместе…
– Заткнись. Пока нас не услышали. Мы уже близко.
«Близко к чему?» – зацепляется единственная мысль в голове Эсме, когда её опускают на землю. Она слышит шорох удаляющихся шагов. Запахи волчиц, напавших на неё, искажаются туманом, заполонившим разум. Эсме уверена лишь в том, что их было трое, и главная зачинщица – Гера. «Чем я успела ей насолить? – удивлялась девушка. – Неужели из-за Рагнара? Глупо. С другой стороны, даже приятно, что настолько меня боятся, что решились напасть. За это ведь и из клана погнать могут… если сильно пострадаю. Надеюсь, Гера задумала лишь акт устрашения. Зря она считала, что я не приду в себя. Просчиталась, засранка. Пусть я не знаю, что вдохнула, но я жива и всё помню. Даже без доказательств Рагнар поверит мне, а не ей».
Время текло до противного медленно. Беспомощность заставляла внутреннего зверя бесноваться и шипеть. Второе нападение и похищение за столь короткий срок нервировало не на шутку. В душе клокотала злость. Хотелось порвать обидчиков на мелкие лоскутки.
Вскоре её тело начало покалывать, но чувствительность вернулась только к кончикам пальцев. «Ничего! Вот сейчас отойду и пойду к Рагнару. Разбужу его и заставлю меня жалеть. Распоясались его волчицы, уже добропорядочных кошек пугают. Одежду облили. Обидно, платье красивое и совсем новое. Пока тащили, наверное, ещё и порвали. Блин! Не смогу спустить с рук такое безобразие. После того, как Рагнар их накажет, сама напакощу так, что мало не покажется».
Еле слышный шорох поступи зверя. «Двое, оборотни, – безошибочно определила Эсме. – Видимо, патруль. Зараза! Значит, Гера опозорить меня решила. Ничего, поквитаемся. А я как-нибудь переживу, что меня видели в неприглядном свете». Она с трудом приняла сидячее положение, облокотилась на шершавый ствол могучей сосны и приготовилась к встрече, перебирая в голове возможные объяснения.
Два крупных волка вынырнули из кустов почти одновременно. Шерсть на загривках вздыблена, в глазах плескается лунный свет, из груди вырывается ворчание. Они смотрят на Эсме не отрываясь и жадно втягивают воздух.