И тут мне в горло уперся меч, пощипывающий кожу. Серебряный.
Глава XII. Оборотни, травник и книжный шкаф
Перед нами стояло три человека. Нет, конечно, вампира, но они не выглядели голодными, глаза были на месте. Даже упитанные. Опять в капюшонах и я не видел лиц, но запах и неправильный ритм сердца красноречиво доказывали, что это не люди. Стояли свободно, даже развязно. А плащи у них красивые, бурые, теплые.
— Ктори, ты ли это? — Спросил один из них, глядя на девушку. — Наконец решила вернуться?
— Я больше не с вами, — искривила морду Ктори. Конечно, вампиры ее не поняли.
— Не старайтесь убежать, мы все равно быстрее, — пригрозил мне тот, который держал у моего горла меч. Ктори почему-то такой чести не досталось.
— Где Нигиз? — Прорычал я.
«Ты им еще пантомимой попробуй показать. При этом говори разгадку вслух, и они все равно не поймут. А знаешь, лично мне хотелось бы посмотреть на танцующего оборотня», — хмыкнула Совесть.
— Они про Нигиза не поймут, — пояснила лишний раз Ктори.
— Да ясное дело! — Прорычал я.
Меч подался вперед еще сильней. При таком давлении человеческую кожу бы уже разрезало. Стало нелегко сглатывать. И именно этого сейчас захотелось. Если возьму и выбью лапой меч, то могу повредить горло.
— Мы ушли из этого лагеря, — сообщил средний, как будто поняв, про что мы перерыкиваемся. — Сюда пришли маги, и довелось уходить. А наших голодающих вы уничтожили. Этого мы простить не можем.
— Что будем делать? — Проскулил я тихо.
Ктори стояла перед двумя вампирами, не такая крупная, как я, не такая страшная. Она смотрела то на врагов, то на меня. Видимо, старалась побыстрее что-нибудь придумать, но в голову ничего не шло. Если она не может понять, как спастись, то я тем более.
Клинок вгрызался в кожу все сильней, медленно, но неумолимо.
И не устал ты, вампирское отродье, держать свою руку протянутой вверх, к моему горлу? Чужая кровь, которой ты залит до краев, должна была уже отойти от руки. Разве ты не устаешь, разве у тебя сейчас по руке не бегают стада мурашек?
«Тебе еще не надоело? Чего ты ждешь?» — Рассердилась Совесть. — «Напомнить, как уважающее себя чудовище избавляется от врагов?»
Может, она права? Зачем мне ждать? Оттягивать неизбежное? Что я, не могу справиться с вампирами? Я ведь, как-никак, чудовище.
Ух, я признал это. Можешь собой гордиться, злая половина меня. Надеюсь, ты или же никогда за эту половину не перевалишь, либо станешь занимать меньшую часть сознания.
Но признание признанием, главное — действие! Как у безумных хищников, необдуманное, быстрое, ломающее любые преграды! И мне хочется его совершить!
А что, собственно, такое? Почему этот вампир так долго меня протыкает этим мечом? Обычно при такой скорости рука дрожит, а у него она как сухой дуб в безветренную погоду. Я легко отодвинул горло от острия, и надо было это сделать уже давно.
«Идиот, у тебя сейчас особая ситуация! Действуй!» — Закричала Совесть.
Особая ситуация? Как действовать?
Наконец я усек. Ситуация была и впрямь особой! За мгновение перед смертью у меня обострились рефлексы. Я воспринимал мир быстрее, чем могли двигаться враги. Поэтому и сумел с собой вдоволь поболтать, пока этот меч втыкался в меня. Задумываться лучше потом, на это сейчас нет времени. Кто знает, сколько продлится это состояние, скорей всего, пару секунд, а сейчас они мне покажутся минутой.
Своей длинной задней лапой я с такой силой ударил держащего меч вампира, что лапа не хуже лезвия прошла насквозь, а тот упал на землю, выпустив зависшее на пару секунд в воздухе оружие. Разумней всего было воспользоваться преимуществом в скорости, поэтому я ударил несколько раз вампира посредине. Он очень комично выглядел, едва заметив, что случилось с другом. Его лицо понемногу искажалось в ужасе, но до конца измениться не успело: удар пришелся как раз по голове, потом еще четыре удара по корпусу. Все, надо полагать, в одну секунду.
С третьим расправилась Ктори, быстро схватив суть и с радостью поддержав мою идею. Она бросила на меня оживленный и полный энергии взгляд:
— Что теперь? Ты говорил про какую-то идею!
— В этой форме мы быстрее доберемся до гостиницы «Бродячий одран».
— Ах да, ты рассказывал про доброго хозяина. Думаешь, он меня примет?
— Уверен. Мою же скромную персону не подвел.
— Славно. Побежим. Только возьмем вещи.
Мы даже решили взять не самое необходимое, а всё. Неудобно было бы убивать кого-нибудь ради одежды или стоять перед Карио Санальдом голиком и просить ее. Когти когтями, но каждому из нас удалось завязать рукава на шее друг у друга. В карманах надежно прятались мой браслет и ненаглядные перчатки Ктори.
Домик и побоище рядом были покинуты на волю Случая. А вообще, странный получается день. Найти два десятка умирающих от голода кровососов! Это ни в чем не виновные жители Веоры, зачем заставлять их так страдать? Гадкому вампиру недостаточно было того, что он испортил мне со спутниками жизнь? Хотел убить, говорил, мы послужим высшей цели… Не это ли он имел в виду? Мне стало страшно от этой мысли. Вдруг он хотел сделать так и с нами? Но это хорошо. Если так, то это у него не получилось. Я бы узнал Онира даже по ноге, его среди пленников домика лесорубов не было. Эх, как же мы не догадались оставить в живых хотя бы одного вампира! Он бы все выложил, ощутив романтически медленно входящие в его тело острые, как бритва, когти.
Может, Нигиз за что-то мстит городу? Глупо, конечно, направлять свою злость на невиновных, но в голове у старого вампира может твориться любая катавасия. В таком случае понять мотив или проследить логику поступков сможет лишь равный ему. Такой же псих… Такое же чудовище? Нет-нет, я не такой же. Моя человечность не растворилась до конца, да и заражен я недавно. А может, его цель — захватить или уничтожить Веору? Тогда все логично: он набирает войско.
Нет, стоп. Войска не морят голодом для укрепления. Отсутствие еды — плохая закалка, так что эта версия глупа. Вот и хорошо, что вампир не собирается начинать войну. Но что тогда?..
Голодают же они не просто так. На случай голодной поры у вампиров остались бы животные и погибшие лесорубы. Ну, может, Нигиз их и осушил, а этим не осталось? Нет, животных должно хватить, даже если это Вонгский лес. Голод заставит найти еду.
Бежали мы минут пятнадцать. С таким телом, как сейчас, можно было нестись раза в два или три быстрей человека, и, скажу честно, это весьма удобно! Жаль, что с человеческим телом и двумя ногами так не получается. Треть времени ушла на то, чтобы вообще отыскать гостиницу, оказалось, мы ее даже оставили позади.
Опять запах рыбы! Но пахнет не такой противной, вампирской «рыбой», а настоящей. Сердеонец или здесь, или ушел совсем недавно. Я затормозил всеми лапами на полной скорости и глубоко ранил землю, Ктори же предусмотрительно заранее снизила скорость и поэтому ее остановка была мягче.
— Как думаешь, есть ли в доме кто-нибудь? — Спросил я, отмечая с удивлением, что сердце даже после такого бега работает как сердеонские часы.
— Может, проверить? Я хочу выть, — ответила Ктори.
— Давай. Вместе.
Какое-то свободное чувство заставило нас это сделать. Мы вытянулись во весь рост, стоя лишь при помощи пальцев, и завыли в леденящем кровь дуэте. Карио, да и Веора (сгоряча забыли о ней, что поделать) не могли не услышать. Сердеонец после такого мог и оглохнуть, не ровен час.
Но он определенно выжил, потому что спустя секунду в окне показалась его удивленная, но не испуганная, физиономия. Она относительно долго бесстрашно изучала нас, потом Карио, наверно, понял, что это я с Ктори. Он миролюбиво махнул правой рукой, которая, тем не менее, крепко сжимала кинжал. Я подтолкнул Ктори и помахал в ответ. Наверно, чудно смотрелся, от чудовищ обычно ожидается весьма агрессивное поведение.
Сердеонец вышел, однако, кинжал никуда не положив. Он подошел быстрым, прямым шагом и кивнул нам. На нем был надет красный, крашеный ягодами бузины халат с белыми звездами разной величины. Не изменяет своим вкусам. Прическа и борода с усами были непривычно опрятны, как и в прошлый раз, а глаза не менее выразительны.