Что? Воспитанию? Как воспитание может быть связано с оборотнем? А, нет, внешним видом… Ах да, какой же я идиот!
— Ктори, э-э-э… Я уже, это… Вроде… Говорил, что ты сейчас… Не то чтобы раньше было не так, но… Сейчас ты выглядишь, да, ты шикарно выглядишь!
Видимо, я жутко покраснел. Кровь у Ктори в жилах тоже побежала сильнее, потому что она ни с того ни с сего, лишь благодарно блеснув глазами, схватила мое запястье и сильно сжала:
— Знаешь, иногда даже ты можешь быть таким милым, хоть ты и слюнтяй, — грубым, но не желающим зла голосом сказала она.
«Ну, это было не отлично, но для начала сойдет. Побольше комплиментов, чтобы усыпить внимание, и спросишь то, от чего зависит твоя жизнь, нельзя клятву забывать», — учил злой голос.
— Давай потихоньку пойдем искать этого охотника, уже, наверное, пора уходить, — сказала Ктори своим обычным голосом. Я кивнул и встал со стула.
Закрытая дверь комнаты спасла остальное помещение от прорвы рыбных фимиамов, поэтому букет всевозможных запахов помог нам определить, что Винч полез на чердак. Ктори, тихонько скрипнув дверью, вошла туда первой, я закрыл дверь.
Было темно, пусто и грязно, но на полу четко виднелась протоптанная в пыли дорожка, вела она к лестнице. Стараясь не наткнуться на железную мебель и уже не надеясь открыть хотя бы одни ставни, мы пошли вперед. Света снизу хватило ненадолго, и скоро темнота окружила нас и сзади.
— Запах сильный, он здесь. Ах да! Там!
Ктори по слуху поняла, где я, схватила за голову и направила ее вперед и вверх. Наверху было видно звездное небо в небольшом отверстии, видно, люке. Туда вела узкая лестница, по которой девушка сразу начала взбираться верх. Я последовал за ней.
Три этажа и чердак — достойная для Веоры высота, поэтому здесь было видно весь Восточный Округ. Я немножко понял Винча — вид прекрасен, здесь в это время дня стоит находиться!
Охотник полуобернулся и зыркнул на меня свысока, пока я не стал еще на крышу ногами. После того, как стал, взгляд его не изменился, естественно.
Грандиозный вид! На востоке уже темно, а запад светлый, ночь накрыла небо не полностью. Веора уже вся в огнях, сверкает, как армада светлячков. Ярким маяком посреди примерно одинакового размера домов высится Гильдия, необыкновенно большие окна на одном из ее верхних этажей сейчас блистают мягким белым светом, который обычно дает бемирий. Внизу еще слышно людей, но от высоты кружится голова и что-то внутри словно падает вниз. Самое красивое — высота — осталось в памяти лишь как догадка. Рисковать и подбираться к самому краю довольно гладкого черепитчатого покрытия не хотелось.
Правда, ветерок холодноват, но это ничего.
Я глянул на Винча. Тот уже давно смотрел не на меня, а куда-то вдаль, чуть выше домов, с шумом вдыхая и наслаждаясь запахом леса, принесенным сюда потоками воздуха.
— Твой брат там? — Он кивнул на темную полоску над городом — лес, не поворачивая головы.
Хотелось кивнуть самому, но лучше ответить честь по чести, вопрос ведь об Онире. Вдруг у охотника есть идеи?
— Да. На юго-востоке нас взяли в плен нелюди.
— Мне Санальд все рассказал, можешь не продолжать. Поищем его, но ответь мне честно… на что ты готов ради спасения брата?
На что я готов? Это же понятно! Естественно, на все, что только можно! Хотя быть уверенным нельзя, есть же еще запрещенное законом. Преступлю ли я закон еще раз, теперь сознательно? Наверно, он именно это хочет узнать. Я сделаю все, что потребуется, чтобы найти брата, хотя бы попытаюсь! Я не стану сидеть без дела, когда он томится там, может, еще живой…
— Я постараюсь его спасти изо всех сил! — Выпалил я.
— Эх, я знал, что ты так ответишь. Больше нам не о чем говорить. Жду вас через полчаса на первом этаже.
— Винч, подожди! — Позвал я его. — Мы кое-куда зайдем перед охотой, недалеко. Ладно?
Нужно навестить Эйру и взять газеты с информацией про Нигиза. Удобнее всего к ночи, как и вчера.
Усач, уже почти скрывшийся в люке посредине крыши, как-то особенно пристально посмотрел на меня и кивнул.
Вот и отлично. Я опять засмотрелся на город под звездами. И ведь чем позже, тем ярче будут последние! И они будут дольше держаться в небе, чем самый старый город на планете. Дерагол перестроят еще много-много раз, пока звезды будут светить на него. Скорее всего, исчезнут и люди, и такие относительные штуки как злоба, зависть, добро, даже время — пропадут вместе с ними. Жаль, я умру раньше и не увижу этих перемен. А в моей крошечной и неважной по сравнению с целым миром жизни не хватает брата. Хочу, чтобы он, как всегда, был со мной, нравилось ему это или нет, но был рядом.
Когда смотрю на это скопление звезд, не могу не начать думать, что я песчинка посреди сотни тысяч пустынь.
Ктори тоже любовалась видом, от изумления широко раскрыв в улыбке рот, и ее веки хлопали так редко, словно боялись даже на миг скрыть от глаз открывающуюся картину. А вот я, переведя внимание на нее, опять залюбовался.
«Она опять так близко, и так прекрасна», — сказал — угадайте кто? Да-да, странно, но это был именно мой внутренний голос, называющий себя Совестью и желающий урвать себе максимум власти над телом, чтобы превратить как можно больший кусок человечества в кровавую похлебку.
«Что с тобой?» — испуганно спросил я. — «Это вода тебя так опьянила?»
«Ты мне не веришь? Ну смотри, дело твое… Она мне всегда нравилась. Нельзя уж и правды сказать? Ах, сто-о-ой! Если она нравится мне, то должна быть и для тебя красива!» — нагло протянула Совесть.
Я смолчал, и правильно сделал. Совесть и без моих слов все прекрасно улавливала. Ктори отличается от всех девушек, которых я встречал в жизни. Она во многом красивее, великолепный и интересный собеседник, характер приятный и спокойный, нет дурных привычек, разве что любит убивать и у нее нередко происходит неконтролируемая смена личности.
«Но разве эти плевые недо-недостатки не бледнеют перед ее достоинствами?» — Кивнула в подтверждение моим рассуждениям Совесть. — «Что это вообще за недостаток такой: жажда рвать на кусочки и пожирать плоть»?
Ну и мысли у меня! Что, угораздило влюбиться в оборотня? Вытворял ли я в жизни что-нибудь более абсурдное? Или же абсурдного тут ничего нет? Мне же не светит нормальная пара, конец мечте о большой и счастливой семье… Разве что с представителем своего рода и вида… Нет-нет, что у меня за мысли? Меня просто внешность привлекла, и ничего более. Какая любовь, когда это беспощадный убийца?
«Беспощадный убийца» повернулась ко мне и обезоруживающе улыбнулась: оказывается, я машинально сделал шаг к ней. Затем еще один; мы стали вплотную друг к другу и смотрели в глаза. Наши носы почти соприкасались, а губы чувствовали горячее дыхание рта напротив.
«Давай уже, делай то, что нужно, тюхтя! Забыл, что тебе надо сделать?» — Крикнула Совесть, эхом загрохотав в голове. Мысли сначала все спутались, но через несколько мгновений или минут собрались вместе. Пока это происходило, пришлось глупо стоять и улыбаться. Слова внутреннего голоса еще звучали в отдаленных закутках черепа. От этого шума я сразу вспомнил свою цель и быстро, чтобы не казаться просто дерганым, выпалил:
— Ктори, можешь рассказать про свое прошлое?
Она чуть отстранилась и захлопала ресницами.
— Почему ты так хочешь узнать о моем прошлом?
Нужно быстро что-то придумать! Я принялся оглядывать всю округу в поисках идей, сконцентрировавшись даже не на самом поиске, а на его процессе. Конечно, с таким подходом ничего лучшего сочинить не получилось:
— Я просто хотел бы узнать, что с тобой случилось. Мою историю ты отлично знаешь, тем более что сама принимала в ней участие, а о себе никогда ничего не рассказывала. Наверно, это тема, на которую можно было бы долго говорить.
Сейчас, к счастью, Ктори себя контролировала, иначе бы скинула с крыши или убила на месте.
— Вот как? Прости, Ред, я не хочу. Не хочу нагружать тебя своими проблемами и скорбью. В моей жизни было предостаточно и того, и того.
— Тогда ладно, — кивнул я.
«Ничего не ладно!!! Скажи ей, что если не узнаешь имени ее заразителя или хотя бы примерного описания — подохнешь страшной гибелью!» — Заорала Совесть до писка в ушах.