— Слушай, — задумчиво проговорил Макс, — а сколько крови должно из человека вытечь, чтобы он умер?
— А это тоже как повезет, — развел руками Саблин. — По общему правилу — если человек теряет больше двух литров крови, то наступает так называемое жизнеугрожающее состояние. Но вот был случай, мужик получил травму, в результате произошел разрыв нижней полой вены и почечной артерии, так он с такими повреждениями еще двенадцать часов прожил, из них — только последние два в стационаре, а остальные десять часов дома сидел, по улице ходил, что-то делал. Умер, вскрыли, а там кровь в брюшной полости и в забрюшинной клетчатке. Измерили объем — четыре литра крови из системы кровообращения утекло, а он еще жил и целых десять часов двигался и сознание не терял. Он и в больницу-то сам пришел, дескать, что-то нездоровится ему, слабость какая-то и голова кружится. А другой мужик вообще выступил — не поверишь! Его ножом в сердце пырнули, так он еще полтора километра домой шел, рану тряпочкой прикрывал, а плохо ему стало только через шестнадцать часов, вот тогда он уже «Скорую» вызвал.
— Умер? — тихо спросил байкер.
— Какое там! Спасли. Жив-здоров. Алкаш был запойный. А со здоровьем опять же повезло.
— Да, — согласно кивнул Максим, — действительно повезло мужику со здоровьем. А правду говорят, что так везет в основном алкашам и всяким никчемным личностям? А хорошим людям не везет?
— Ну, это я не знаю, статистику не вел, — рассмеялся Сергей, — но опять же случай припоминаю, очень показательный. Молодая баба, беременная, на шестом месяце, напилась до полуобморока, ее изнасиловали бутылкой водки, она два-три дня провалялась в лесополосе, двигаться не могла — очень больно, потом добралась до трассы, ее там подобрали и до дома довезли. Десять дней прошло с момента события, когда она соизволила дойти до больницы. И что оказалось? Бутылкой ей порвали стенку влагалища, и бутылка прошла в брюшную полость. И с этим она десять дней жила. И выжила. Вот таким дурам всегда везет, бутылка закапсулировалась, отграничилась спайками с формированием абсцесса. А какая-нибудь хорошая девчонка сто пудов умерла бы. Эта ведь и чувствовала себя неплохо. Так, побаливало чего-то…
— Жуть какая, — пробормотал Максим вполголоса. — А вот есть что-нибудь такое, чтобы наверняка? Ну, такое, после чего никто и минуты не проживет?
— Да что ж тебя такие странные вещи-то интересуют! — удивился Сергей. — Ты молодой мужик, тебе жить да радоваться, смерти вон избежал по счастливой случайности, а ты все про нее, родимую, говоришь.
— Нет, ну правда, мне хочется понять, как жизнь из человека уходит.
Как уходит жизнь… Сергей Саблин тоже хотел бы это понять, с самого детства этим вопросом интересовался. А так до сих пор и не понял ничего.
— Наверняка — это только если голову отрубить гильотиной, во всех остальных случаях, как говорится, возможны варианты. Вот представь себе: парень попал под колеса паровоза, его разрезало на две части. То есть совсем пополам. Одна половина справа от рельса лежит, другая — слева. Отдельно друг от друга. Так он сообщил сотруднику милиции свою фамилию, имя, отчество, возраст, адрес да еще рассказал об обстоятельствах происшествия. Прожил еще сорок пять минут, из которых первые двадцать пять был в сознании, правильно оценивал происшедшее и отвечал на вопросы. Полтела — по одну сторону рельса, полтела — по другую, а он на вопросы отвечает.
— Это как? — шепотом спросил Максим. — Ты не шутишь? Не разыгрываешь? Этого же просто не может быть!
— Вот и все так подумали. При такой травме вся кровь должна была вытечь за считаные минуты. А она почему-то не вытекла, и мозговое кровообращение еще какое-то время поддерживалось. Когда вскрыли — поняли, что произошло. Оказалось, что реборда колеса и рельс сдавили брюшную аорту, и стенки сосуда как бы склеились, не позволяя крови вытекать. Но ты представь себе и другое: этот несчастный ведь должен был от болевого шока сознание потерять, а он его сохранял еще двадцать пять минут! Вот тебе и безграничные возможности человеческого организма. Они настолько велики и неисследованы, что иногда и убить-то себя — запаришься пыль глотать.
— Не понял, — озадаченно протянул байкер-художник. — Это как же?
— А вот так же! Женщина решила с жизнью расстаться, два раза выстрелила себе в грудь из мелкашки ТОЗ-16, ну, один раз — ладно, но на второй-то откуда силы взялись и самообладание? Так она после этого залезла на печку, легла, винтовку и коробку патронов рядом положила, то есть решила, что если так не помрет — еще раз стрелять будет. А на вскрытии у нее нашли сквозное пулевое ранение сердца. А есть такие, знаешь, упертые суициденты: у них намерение покончить с собой быстро не проходит. Вот опять же мужик ввел себе в сердце швейную иглу длиной четыре с половиной сантиметра, ходил с ней неделю, все ждал, когда конец наступит, а он не наступает и не наступает. Так он взял и повесился.
Случаев из экспертной практики Сергей Саблин знал много, в лице нового знакомого он нашел благодарного слушателя, и когда спохватился, было уже начало седьмого.
— Мне пора. — Он встал и начал собираться. — Поздно уже, меня дома ждут. Приятно было познакомиться.
— Мне тоже, — широко улыбнулся Максим. — Ты спортбар на Пролетарской знаешь?
— Проезжал на машине, а так — не заходил, а что?
— Я там арт-директором подвизаюсь, так что заходи, всегда обслужат в лучшем виде. Там в одном углу байкеры тусуются, в другом — обычные посетители, а есть еще отдельный зал с двумя телевизорами, там болельщики собираются. Обстановка нормальная, пиво хорошее, бочковое. Заходи. Глядишь, и пересечемся.
Саблину неохота было объяснять, что при его работе и — главное! — при его характере посещать спортбары нет ни возможности, ни желания. Поэтому он просто кивнул и ответил:
— Обязательно.
* * *
Наличие служебной машины существенно облегчало жизнь, через двадцать минут Сергей уже поднимался в свою квартиру. Дверь к Ильиным была распахнута настежь, из глубины квартиры доносился разгневанный голос Жанны Аркадьевны и тихий монотонный жалобный бубнеж ее драгоценного супруга, на лестнице, рядом с дверью, тосковали большой чемодан и туго набитая дорожная сумка. Дверь в квартиру Сергея тоже была приоткрыта. Все понятно, Кармен опять скандалит со своим Дантесом, а добросердечная Ольга прислушивается, чтобы в случае крайнего обострения ситуации кинуться на помощь. Так уже бывало.
Он тихонько вошел в прихожую, надеясь неожиданным появлением испугать Ольгу: настроение после чаепития с Максимом оставалось по-прежнему благодушным, и Сергей был не прочь пошутить или устроить розыгрыш. Однако едва сделав пару шагов по прихожей, он услышал, как на кухне Ольга с кем-то разговаривает. Прислушавшись, Сергей понял и тяжело вздохнул: у них в гостях Ванда Мерцальская.
Девушка, с которой Оля познакомилась в больнице, частенько захаживала к ним в гости, причем Саблин точно знал, что сама Ольга никогда инициативу не проявляла и Ванду не приглашала, но если та спрашивала позволения зайти, не отказывала. О чем они разговаривали — Сергею было неведомо, но точно так же неведомо ему было, какие вообще темы для разговоров могут быть у этих столь непохожих друг на друга женщин, да еще при такой значительной разнице в возрасте. Впрочем, думал он, наверное, разница в возрасте имеет значение только для мужчин, а бабы в любые года найдут о чем поговорить.
Он на цыпочках приблизился к дверному проему и стал слушать, выжидая удобный момент, чтобы напугать дам и удивить, а еще лучше — поставить в неловкое положение и чем-нибудь смутить.
— Вот эти — чтобы грудь росла, — журчал нежный голосок Ванды, — там есть специальная программа, кому надо побольше, кому поменьше, для всех разное количество пилюль и в разное время суток принимать надо. А вот эти — чтобы ноги были длиннее, я себе взяла пять упаковок, как раз на год должно хватить. За год же ноги вырастут, правда, Ольгуша? Я понимаю, за два месяца, конечно, такого результата не будет, но за год-то… Вот ты медик, ты скажи, год — это достаточно или надо было больше взять, может, года на два?