Я действительно обожаю баскетбол, выросла с ним и на нем. Спасибо брату и Риду…хотя тому стоит сказать не спасибо, а засунуть в задницу ч…
Прихожу за несколько минут до начала тренировки. Ко мне подбегает тот самый Коул, Саймон, Честер и еще парочка.
— Кейт! Мы боремся за розовый цвет.
Дело в том, что я единственная, кто был едва ли не на всех тренировках и на домашних матчах Кримсонов. Тренера это почему-то взбесило, мне посоветовали пойти в женскую команду, а затем “наблюдать” за парнями в полезном смысле. “Почему бы и нет” — ответила я. Так стала ассистенткой по организационным вопросам. Напоминаю об индивидуальных тренировках, составляю расписание, убеждаюсь в том, что парни не пойдут на вечеринку за день до игры и куча другого, что меня ни разу не тяготит. Я чувствую себя частью команды, пускай это и глупо.
Мистер Амкер был так счастлив избавиться от организационных обязанностей, что официально внес меня в базу студентов-младших сотрудников и посоветовал нанять такого же помощника тренеру женской сборной.
И забыла упомянуть, два года назад Гарвард стал чемпионом национального уровня, так, к слову. Но у них был один допинг, задрафтованный первой волной. Какое счастье, что в мой первый год и сейчас, парень занят NBA, а не каким-то университетским баскетболом.
Честер смеется, хочет получить для своих тренировок смайлик розового сердечка, ими ставлю напоминалки в общем календаре.
— Я благородно подумаю об этом. — смеюсь.
Странно, но я правда скучала по парням. Они мои друзья не меньше Ши и Лили, но в дело вступают гендерные различия.
— Привет, Кейтлин.
— С новым учебным годом, мистер Амкер.
— Поставь в понедельник в любое время еще одного игрока, мистера де Гира…Пожалуйста.
Парни всегда в шоке, когда жесткий, почти что жестокий тренер добавляет это слово при общении со мной.
Так. Стоп. Кого? Что он делает в команде Гарварда?!
— В любое?
То есть тренер готов подстраиваться под этого придурка Рида де Гира?
— Я так и сказал, спроси у него. Отправь до вторника. А то до этого вас двое суток силой не притащишь, ну разве что тебя.
Он говорит о ночи посвящения, все о ней знают. Это едва ли не судные часы, когда администрация позволяет студентам все, что угодно.
На автомате улыбаюсь Лили, подружке Честера, прижимаю ipad к груди.
— Коул, добавишь Рида в беседу, пожалуйста. — почти шепчу.
— О, так ты следишь за нашей звездой? — понимает рыжеволосый парень, улыбается.
Я пыталась не смотреть его соцсети, не читать новости о лучшем друге брата и его предателе, о моей подростковой любви, защитнике, который был рядом ненамного реже Брюса.
— Мне нужно идти.
— Я тебя ему не отдам! — говорит вдогонку, оборачиваюсь, иду спиной вперед, чтобы видеть Коула — Готовься к ночи, милая! Надень бикини!
И это все при тренере, но тот не обращает внимания.
— Ты не в Доме Элиот, Коул, так что не командуй.
Останавливаюсь. Закрываю глаза, когда понимаю, что врезалась спиной в мужское тело. И парни обычно выходят с другой стороны, да и…даже если бы мне пришлось по очертанию мускулов, запаху угадывать, я бы его нашла.
Собравшиеся передо мной члены команды издают победные ритмичные крики, приветствуя Рида. Его, твою мать…
Мой висок, затем ухо обдает горячее дыхание.
— Привет, Бэмби.
Я делаю глубокий вдох и дрожа, обходя полукругом, взглянув лишь в спину, сбегаю. Мне ни разу не стыдно, лучше так, чем упасть в обморок от ужаса или превратиться в Халка и разорвать на части. Я человек крайностей.
Де Гир учится в Школе Кеннеди на публичной политике. Он всегда умел привлекать внимание, но скорее как молчаливый плохой парень. Коротко стриженные кудрявые волосы, мощная фигура с ростом под метр девяносто…пять-шесть, смуглая кожа. Сейчас она особенно загорелая после летнего баскетбольного лагеря NBA. Он не член ассоциации, а свободный агент. От кого-то слышала, что за эти четыре года, пока мы не виделись, он заработал больше полутора миллиона на “свободном полете”, по терминам контрактов. Его не было в Гарварде прошлом году, что отлично, приезжал только на сдачу экзаменов, но в тот момент я обитала на севере кампуса, а он на юге, теперь же наши дома едва ли не сливаются друг с другом, мой — ближе к реке, его — к школе Кеннеди.
И как мне существовать далее? Если стоит подумать о Риде, и у меня вновь перемешанные чувства: ненависть, обида, мление, остатки детской невинной влюбленности, а далее — желание. По честному, образ Рида был первым, с кем я достигла самостоятельного оргазма. Сейчас тело горит…от всего, но скорее…я его ненавижу, на месте де Гира должен быть брат.