Не сомневаюсь, что Рид под действием обезболивающего. Он не проснулся, когда я перелазила через него, пока собиралась, и когда стучит дверь. Открываю на ширину своей головы.
Медсестра заглядывает за мое плечо, но ей не хватает обзора.
— Пациента де Гира ищет доктор. Его надо проверить перед выпиской. — хмурится она — Вы не знаете…
— Десять минут, хорошо?
— Боже, подростки…
Ей самой не больше сорока.
— Ему двадцать два. — негромко возмущаюсь, закрываю дверь.
Рид продолжает спать.
Коул: Семнадцать, ты как?
Честер: Кейт, ответь Лили!!!!!
Даже не видела, что она мне писала. Быстро отвечаю, что все окей, и мы успеем на автобус.
Саймон: Он там жив? Кейт, успокой, что ты с ним в одной постели. *значок 18+*
Делаю фотографию Рида. Его черные короткие кудряшки такие красивые на стерильно белом постельном белье. Рот чуть приоткрыт, дыхание тихое, идеально ровное, грудь едва вздымается под тугими повязками.
Я: *фото Рида* К вечеру спящая красавица будет в Бостоне. Выдыхайте, принцы.
Вторым сообщением.
Я: Так вас не поздравила. Вы молодцы, ребят.
Улыбаюсь, когда они скидываются эмодзи с глазами-сердечками или плачущие от умиления. Это я приучила их выражать чувства картинками, что плохо. Парням нужно привыкнуть разговаривать. Откладываю телефон.
— Рид.
Провожу рукой по плечу — ничего. По руке — так же. Поглаживаю щеку, чуть задевая уголок его губ, парень фыркает.
— У нас автобус через два часа, а еще ты не взял зубную щетку.
— Я видел, как ты положила запасную. — пытается повернуться на бок, но вовремя останавливается.
— Тебя должны осмотреть, так что шевелись.
Беру Рида за руку, хотя у меня бы это ни за что не вышло его поднять. Заставляя сесть ровно и только потом встать.
— Кейти. — у него чуть затуманенные серые глаза, вчерашним вечером они мне так не нравились — Забери меня к себе домой. Корми и спи рядом. — кладет подбородок мне на макушку, а это запрещенный прием.
— Ты нагадишь в тапки, де Гир.
Мы вовремя садимся в автобус. В нем по три места напротив друг друга. Впереди сидят Честер и Лили.
Рид чуть прислонился к окну. Доктор сказал, что все как надо, но дал с собой несколько таблеток обезбола. Я отбираю крошечный пластиковый контейнер, когда де Гир хочет проглотить вторую. Он не спорит.
Все четверо молчим. Друзья переглядываются, явно жалея, что сели с нами и задали пару вопросов о состоянии Рида. Он не ответил, зато мы перебросились несколькими колкими фразами.
Чес и Лили пересаживаются к другим парням.
— Мы, пожалуй, уйдем подальше от грозовых туч.
На самом деле, немногие решили задержаться и добираться своим ходом, арендовав на всех транспорт.
Лили писала мне первые полчаса. Спрашивала и сообщениями и взглядами, что произошло, а я…не знаю, что сказать. Правду? Она такая глупая и постыдная. Может, так и сделаю, как доберемся.
Я пересаживаюсь напротив Рида, так же прислонившись к автобусу, чуть позади стекла окна.
— Засыпай уже. — говорю тихо, замечая, как он изо всех сил пытается держать глаза открытыми.
— Не дышать и не бодрствовать. — уголок его губ едва приподнимается — Отлично.
— Да пошел ты.
И когда мы приедем в Гарвард, если Рид захочет поехать в бостонскую квартиру, пусть катится. Я лю… его, но мне нужно немного времени. Он в здравом уме решил, что я могу ему навредить.
Мы приезжаем в четыре вечера. Отбираю у парня с замашками пещерного человека свою сумку и откровенно сбегаю в Дом.
У меня есть учеба и друзья. Как минимум одна из них не связана с баскетболом и знает обо мне больше, чем кто-либо…помимо Рида, разумеется. Я рассказываю соседке о произошедшем, о моих словах Линкольну, как обижена на своего парня, но одновременно с этим мне стыдно. Не понимаю, кто из нас жертва.
И следующие дни я в тайне жду, что кто-то меткий и сексуальный бросит камешек в окно, но этого не происходит. Может, Риду плохо, он сам обижен, а я живу, как принцесса в башне до начала тренировок? Учеба-Дом-учеба-Дом. Как в старом добром Сан-Франциско.
ГЛАВА 9
РИД
Диагноз: полный придурок и два сломанных ребра
Она: моя болтливая и яростная Бэмби
Если серьезно, то я поверил, что Кейти могла специально рассказать о моей незажившей ране парню из Гамильтона. Да, она не видит в людях злодеев, кроме как во мне, но это было недели назад. Неважно. Сказал ли я Бэмби все на эмоциях? Была одна — разочарование. Все дело в том, что я слишком боюсь, что она не забудет вину, которую я по-идиотски взял на себя. Но черт, твою мать, нахрен, да. Я все тогда сделал правильно, не став переубеждать Кейти.