— О, чемпион! — папа хлопает по спине.
Мои родители, как и родители Кейти, не самые чуткие и эмоциональные люди. Но когда не видишься с ними месяцами, они могут выдавить радость в первый час или как было при нашем телефонном разговоре о моей девушке.
— Привет.
Легко приобнимаю маму. Бизнесвумен без макияжа в домашней одежде, как помню ее в детстве.
— Как доехали? Ты завез Кейт?
— Да, все в порядке.
— Я утром испеку для нас маффинов. Тебе удалось их приготовить?
Кажется, мои родители смирились с нашими отношениями.
Я просил у мамы рецепт больше месяца назад, когда между мной и Кейти образовывалась пропасть из-за моего недоверия. Но девушка не захотела их готовить.
— Нет. Она хотела, что-то, что съедят оба. Так что будет рада твоим.
Они недолго спрашивают про игру, про последний год в Гарварде, будто не слышали это через еженедельные видео-звонки.
Уже достаточно поздно, так что мама собирается выпить снотворного и лечь в постель.
— Как тебя встретили Чарли с Вероникой? — спрашивает папа, предлагая виски, отказываюсь.
— Им было не до меня, но расклад не очень. Так? — хмурюсь.
— Обвинения звучали. — старик покачивает головой — Я знаю тебя, Рид. Знаю, что ты далеко не ребенок. Дети не добиваются того, что есть у тебя.
Папа бизнесмен. Он в первую очередь об активах, которые принесло сотрудничество с NBA.
— Но Фейнманы видят в Кейт девочку, и я их понимаю. Беспокоюсь за нее не намного меньше.
И снова — мы семья.
— Так что…не драконь их.
Мягкий эквивалент “не провоцируй”.
— К тому же Чарли в творческом порыве. В такие дни он смертоносен. — говорит у лестницы мама — Спокойной ночи, мальчики.
Вскоре я тоже добираюсь до своей подростковой кровати. У нее специально нет изножья, чтобы мне было комфортно, если еще подрасту, пускай мебель и сделана на заказ.
И как в детстве, я высовываюсь из окна, чтобы повернуться в сторону дома Кейти. В этот самый момент свет в ее комнате гаснет, не буду тревожить ее сон. Не сегодня.
КЕЙТ
Мне не нравится просыпаться здесь. В голове сразу воспоминания о репетиторах, экзаменах, вечной головной боли. Больше всего обожаю нашу с Ши комнату, комнату Рида с Саймонов и, разумеется, бостонскую квартиру.
Моя розово-белая обитель кажется такой родной, но одновременно с этим нереальной. Я была в последний раз дома в июле, прошло не так много времени.
Готовлю завтрак, чуть не сделав лишнюю большую порцию на Рида. Улыбаюсь сама себе.
— Ты уже проснулась. Пахнет приятно.
Разумеется. Не вкусно, аппетитно, чудесно, а…приятно. Папа умеет подбирать эмпирические слова.
Вчера узнала, что он работает над новой серией картин, связанных с национальными конфликтами. Спойлер: это будут холсты с красными, черными и грязными мазками.
— Спасибо. Я так и не спросила, когда приедет Брюс?
— К полудню, не раньше. Доброе утро. — мама прижимается своей щекой к моей.
В такой момент удивляюсь, как мне удалось вырасти контактным человеком.
Накрываю в столовую гранолу с ягодами и йогуртом, блинчики, две яичницы. Не знаю, с чего именно родителям захочется начать день, а я…приличная какого-то хрена девочка. Надо оставить это, прекратить заботиться о ком-либо. Глубоко вздыхаю, понимая, что снова пыталась сделать все, только бы угодить маме и папе.
Итак, с чего начать день. Они благодарят за завтрак и за ним переходят сразу к нашим с Ридом отношениям. Видимо, им хватило вчерашнего часового разговора о моей учебе, я не сказала и слова про курсы фотографии.
— Так…нам стоит расставить все точки над i сразу.
— Да, стоит.
— Это противоречиво, Кейтлин. — говорит папа.
— Не думаешь, что все это звучит как мезальянс. Вы с детства… — мама.
— Четыре года. — пытаюсь оставаться спокойной — Это звучит из ваших уст глупо, словно инцест.
Папа положил приборы на скатерть.
— Между вами химия. Люди чувств замечают такое. — “разумеется”.
— О, как и люди с глазами, дорогой. — с тем же сарказмом, что у меня в голове, мама.
— Так что ваши отношения в нынешнем виде на этапе страсти и влечения.
Меня слегка трясет. Папа смотрит снисходительно своими бледными голубыми глазами. Меня не смущает, что по сути он говорит о сексе.
— Подумай об этом, прежде чем такой парень как Ричард отнимет твое свободное студенческое время.
Да, он отнял целых четыре года, промолчав на обвинения Брюса.
— Я тебя услышала. — агрессивно режу блинчик.