— На этом чемпионате труднее всего предсказать, что можно и чего нельзя ждать от наших. Кто мог предсказать, что они спасут матч с французами? Несколько человек травмировано. Я, например, не уверен, что сможет играть Румменигге. И потом, осталось ли у наших столько сил, сколько необходимо для победы в таком матче? Конечно, я хотел бы верить, что мои земляки соберутся и хорошо проведут игру. Только кто скажет, как и за счет чего смогут одолеть итальянцев? Сделать то, чего не удалось ни одной другой команде. Я думаю, что наши надежды колеблются в пределах между сорока и пятидесятые процентами. Впрочем, поживем — увидим, — совсем по-русски закончил Хайман.
Стадион «Сантьяго Бернабеу», собрал одиннадцатого июля на финал сто тысяч зрителей.
Как не вспомнить снова и снова пенальти, не забитый на двадцать пятой минуте итальянцем Кабрини. Как не вспомнить общее джентльменское прощение этой неудачи и коллективное желание итальянцев исправить ошибку своего товарища! Не размагнитились, а зарядились, заиграли с удвоенным рвением. Симпатии стадиона, поначалу равномерно делившиеся между командами, стали постепенно, но верно склоняться на сторону итальянцев.
…Когда за девять минут до конца встречи Альтобелли провел в ворота ФРГ третий гол, запахло разгромом. Немцы давно так ни кому не проигрывали. И лишь за семь минут до финального свистка судьи их полузащитник Брайтнер привел игру к более или менее приемлемому счету — 3:1. Случалось, в предыдущих чемпионатах мира правомерность исхода ставилась иными обозревателями под сомнение. В 1978-м они опровергали право на чемпионство аргентинцев, которые у себя дома провели в ворота земляков-перуанцев полдюжины мячей, которые и вывели их в следующий этап.
Не думаю, что найдется человек, который поставит под сомнение абсолютную чистоту победы-82. Враз стали национальными героями итальянские футболисты. Через час после того, как закончился финал, толпы радостно возбужденных итальянцев высыпали на центральные улицы Москвы: размахивали знаменами, пели, танцевали и вообще всем своим видом показывали, какое это счастье испытывать футбольную победу земляков.
Могли я не вспомнить о том замечательном всепобеждающем итальянском спортивном товариществе восемнадцать лет спустя, когда в Амстердаме, в присутствии 55тысяч зрителей игрался полуфинальный матч первенства Европы между командами Голландии и Италии? Судья Маркус Мерк старался, как мог, угодить хозяевам турнира. На тридцать четвертой минуте злонравно удалил с поля полузащитника Дзамбротту. Через четыре минуты назначил более чем сомнительный пенальти… Вратарь Тольдо удар Ф.де Бура отразил. На табло продолжали гореть два нуля. Судье это не нравилось. После перерыва он придумал еще один пенальти в сторону трехцветных. Мяч после удара Клюйверта угодил в стойку ворот.
Десять итальянцев, поддерживая друг друга и выручая друг друга, держались доблестно. До конца и основного времени, и времени добавочного. Никогда так страстно не переживал за них и не желал им удачи, ибо свидетельствовала бы она о том, что футбол, несмотря на потуги больших и маленьких прохиндеев, вьющихся вокруг него, справедлив, справедлив!
Но вот настал черед послематчевых пенальти. И тут произошло чудо из чудес: 28-летний вратарь итальянцев Тольдо, приехавший на турнир запасным и заменивший травмированного товарища, отбил одиннадцатиметровые удары того же бедолаги Ф. Де Бура и Босвелта, а двухметровый защитник Стам послал мяч в поднебесье. Вот и получилось, что небеса, заботясь о футбольной правде и чистоте, позволили голландским футболистам забить на протяжении матча лишь один пенальти из пяти. Такого не бывает и в играх на первенство какого-нибудь крохотного городка.
А после 127 минут напряженнейшей игры южане вколотили в ворота хозяев поля три пенальти из четырех… Не дрогнули нервы у Ди Бьяджо, Пессото, Тотти, а вратаря Тольдо тотчас переименовали в Супертольдо, и пошло это имя гулять по страницам газет.
Второго июля в финале сошлись команды Франции, чемпиона мира, и Италии. Опросы, проведенные накануне, отдавали предпочтение команде Франции в соотношении 3,5 к одному и даже 4 к одному.
Сбылось!
Итальянцы показали, как надо защищать собственные ворота.
Французы — как брать чужие.
Жаль итальянцев, пропустивших ответный гол… на 94-й минуте игры и в дополнительное время схлопотавших второй гол.
Радуюсь за французов… Впервые чемпион мира смог стать и чемпионом Европы. Хорошо, что на свете есть игра, где силы талантливые и созидательные берут верх над силами, хоть и талантливыми, но разрушительными.
Часть седьмая
Австралийские страницы
Сбывшееся пожелание. — Записки прыгающего майора. — Раскаленная Олимпиада. — Футбол глазами самоизгнанников. — 63 удара по воротам, и ни одного гола! — Новая встреча с югославами: реванш.
Глава I
Как я там оказался
Для того, чтобы попасть на край света, надо было написать плохой роман. Назывался он «Стесненные воды» и в искаженном свете представлял райскую жизнь моряков дальнего плавания. Министру морского флота он не понравился. Министр мог точно и изящно формулировать руководящие мысли. Обведя подчиненных суровым взглядом, спросил:
— А на хрена нам такое писательское шефство? Не послать ли их союз куда подальше?
Прошло сто дней, и пожелание осуществилось. Правда, послали не весь союз, а только одного писателя. В Австралию.
— Это вам подарок от нас за полезную книгу, — сказал новый министр Борис Павлович Трунов во время дружеского чаепития. — Мы рекомендовали ее к чтению в наших учебных заведениях. Теплоход «Белоруссия» уходит через тридцать шесть дней. Я распорядился срочно оформить выездные документы. Вам будет на что посмотреть. Желаю счастливого плавания.
Я провел на борту знаменитого лайнера четыре с половиной месяца и познакомился со многими русскими австралийцами… Были среди них певец, публицист и литературовед Анатолий Афанасьев, ведущий в Мельбурне регулярные радиопередачи «Россия в литературе и искусстве»; сиднейские бизнесмены Глеб Кондаков и Георгий Распопин, которые нашли верного товарища в лице внука прославленного капитана «Варяга» изобретателя-профессионала Михаила Руднева и сумели наладить производство ультрасовременных холодильных установок; инженер-электрик Борис Волничанский и его милая супруга Франциска, чей гостеприимный дом в Мельбурне открыт для гостей из России. А еще тогда, в восемьдесят девятом, допелось познакомиться в новозеландском Окленде с двумя седоусыми, сохранившими юношескую стать преподавателями колледжей Виктором и Павлом… Павел попросил его фамилии не называть, не назову и фамилии Виктора.
О судьбах этих соотечественников, много хлебнувших в годы войны, я рассказал в очерках «Из записок антипода», сегодня же не могу не вспомнить о них, потому что все они видели Олимпиаду 1956 года, а на той Олимпиаде — футбол, о котором, как оказалось, мы, дома, знали далеко не все.
Два чувства сталкивались и боролись друг с другом в их душах. Как русские они желали победы своим. Но как изгнанники из безжалостной страны, понимали: эти победы послужат возвышению социализма, которого боялись и который ненавидели. Могут ли быть объективными их оценки?
То, что услышал, надо было как следует проверить. То, что проверить не удалось, следовало безжалостно отбросить.
Что и сделал.
— Скажите, не приходилось ли вам читать книгу Ференца Пушкаша «Записки прыгающего майора»? — спросил Павел. — Очень любопытна, она переведена на разные языки.
— Только слышал о ней.
— Я мог бы и подарить ее вам, но этого не сделаю, потому что она относится к разряду антисоветской литературы. А у вас ведь наказывают даже за чтение Библии? — Павел вопросительно вскинул глаза.