— Наша экскурсия закончена, — сообщила я водителю нашего микроавтобуса, высадим экскурсовода на Компросе, потом едем в ресторан Пермская Кухня.
В ресторане мы попробовали конечно же рыжики «монетки» по-челобитному в сметане с печеным картофелем, крем-суп из пистиков, бифштекс из лося с яйцом и наши знаменитые, благодаря одному из столичных шеф-поваров — посекунчики, маленькие жареные в масле пирожки.
Наши голландцы, кажется, осоловели от впечатлений и еды, я уже открыла рот, чтобы сообщить что мы едем в гостиницу «Урал» как меня опередил Аликс:
— На улицу Верхне- Курьинская.
Я быстро посмотрела на Ангарского, а он негромко попросил:
— Верь мне.
Я медленно кивнула, он ведь тоже работает в медиа-холдинге и его риски сильно выше, чем мои он то ведь совладелец, если ы не пройдем аудит — я просто рисую быть уволенной, а вот он — он скорее всего потеряет в деньгах, в акциях и репутации.
Верхняя Курья совсем недалеко от центра Перми, стоит лишь после Коммунального моста повернуть направо, проехать минут десять, и ты окажешься в мире роскоши. Именно там стоят особняки местных власть имущих.
Дом не сильно отличался от соседских, но когда мы зашли в холл, то нас сразу же окружили заботой и вниманием, мой пуховик забрал сам Алексей, а рюкзак со сменой одежды — женщина в тёмно-синем платье:
Она вежливо улыбнулась:
— Отнесу в вашу комнату.
Вещи голландцев тоже унесли, а Алекс предложил сначала на русском:
— Предлагаю продолжить вечер за бильярдным столом.
Затем он тоже самое предложил на английском.
Мы все согласились.
***
Наш микроавтобус вез нас у Губаху, на горнолыжный курорт, а ещё какой-то час назад мы наслаждались видами каменного города. Яра, чуть не свалилась с одного из скальников, а Лукас, пока мы не видели, шагнул с туристической тропы и очень удивился, провалившись по пояс в сугроб, Яра попробовала помочь ему. Но тоже увязла в снегу. Под наш общий смех, тихие матюги Алекса и нашего переводчика мы достали наших аудиторов из снега.
По дороге в Березники аудиторы несколько раз просили остановиться и сфотографироваться на фоне заснеженных лесов.
— Света, это очень здорово то, что мы сейчас наблюдаем! Но мы с Ярой в замешательстве, — сказал Лукас через переводчика.
— Почему? — спросила я, хотя подозревала о причинах.
— Мы можем стать не объективными, потому что сдружились с тобой и Алексом.
— Лукас, — не смотря на отлично совместно проведённое время, я ни за что не обижусь, и не приму ка личное оскорбление ваши замечания по работе моего департамента, более того, в моей стране есть выражение «глаз замылился», если ваш аудит покажет моменты, где мы «замылились», я буду благодарна!
Переводчик перевел мои слова Лукасу и Яре.
— Ты очень странная, Света, — сообщила Яра, понять ее слова я могла и без переводчика.
***
Шахта второго Березниковского рудника нас потрясла. Сначала нам провели всевозможные инструктажи, выдали каски с фонариком, самоспасатели, велели следовать исключительно за сопровождающим. Затем мы встали в клеть, которая начала быстро опускаться вглубь, нам предстояло опуститься на глубину почти четыреста метров. Путешествие начиналось с того, что на глубине свыше четырехсот метров от ствола шахты непосредственно к шахтным выработкам нас доставил специализированный транспорт — «Крот». А затем мы увидели выработки. Они представляли собой послойные узоры. Красный слой — калий, серый — глина, белый — поваренная соль. Затейливые узоры оставило Пермское море, плескавшееся здесь много тысячелетий назад.
Когда мы сели в вертолет, который нас должен был доставить обратно в Пермь, наши аудиторы молчали, молчали и всю оставшуюся дорогу, и только возвратившись в особняк Ангарских Лукас выразил мнение:
— Вашу мать русские, у вас очень классно!
Вечером Алекс устроил небольшой банкет, он снова захотел поразить гостей: красная и черная икра, шашлык, который жарил сам хозяин дома во дворе, водка, салаты, а на десерт…
— Боже, Алёша, — воскликнула я, — это ведь северное сияние?