Хью Пентикост
Обожравшийся каннибал
Часть первая
Глава 1
Сегодня понедельник. А в ближайшую субботу – день рождения Великого Человека. Это будет расточительное, но лишенное души празднество, от одной мысли о котором мистер Пьер Шамбрэн почувствовал себя в таком же напряжении, в каком ему довелось побывать только один раз в жизни – утром в день «Д», когда в прибрежном городке Британии они ждали приказа Эйзенхауэра наступать. Он уже принимал участие в проведении одного приема, который давал Великий Человек, но тогда отнесся к нему с детской наивностью, хотя был одним из самых опытных гостиничных управляющих, известным человеком в этом бизнесе. Любой прием, независимо от его сложности и стоимости, не вызвал бы у него такого отношения. Однако теперь Шамбрэн уже кое-что знал. Этот Великий Человек – просто гений по части превращения простых детских вещей в сущий ад, изощренный садист, который не оставит в покое никого из штата отеля и будет держать всех в состоянии безумия в течение целых шести дней.
Он ощутил беспокойство от одержимости Великого Человека утром в понедельник и понимал, что оно продлится до раннего утра воскресенья, когда вконец измотанная команда официантов, их помощников и портье начнет устранять хаос, который останется в бальном зале «Бомонда» после двухсот пятидесяти гостей.
Это беспокойство не было связано ни с излишней нервозностью, ни тем более с трусостью. Во время войны Шамбрэн был более чем хорошим солдатом, потому что отличался от тех тупоголовых героев, которые бросались навстречу опасности, не оценивая степени риска. Его живое воображение позволяло ему всегда ее предвидеть и проявлять реальную храбрость. Да и рутинные обязанности главного менеджера отеля «Бомонд» сталкивали Шамбрэна с самыми неожиданными ситуациями, каждая из которых требовала от него и такта, и железных нервов. Несмотря на репутацию самого шикарного отеля Нью-Йорка, в «Бомонде» часто возникали мелкие, но неприятные проблемы. Здесь всегда было много пьяных, случались драки, ходили девушки по вызову – самые дорогие в Нью-Йорке, но все же девушки по вызову. Бывали вздорные необоснованные жалобы, самоубийства, сердечные приступы у пожилых джентльменов, причуды старых вдов с такими деньгами, что они не могли сказать, сколько их у них, попадались странные люди, вроде того греческого джентльмена с двадцать четвертого этажа, который стегал плетью двух девушек, привязав их к спинке кровати, и забил бы, пожалуй, до смерти, если бы не захотел присовокупить к своей коллекции мазохиста еще и ни в чем не повинную горничную. Мистер Шамбрэн решал такие и многие другие проблемы с учтивой эффективностью. Но этот прием Великого Человека…
В отеле «Бомонд» ему уделяли особое внимание и заботу не просто из дружеского расположения, а за немалые деньги. Великий Человек заплатил за восьмикомнатные апартаменты 194 тысячи долларов, а ежегодная плата составляла 32 тысячи. Это заставляло весь штат отеля относиться к нему с особым трепетом. Великому Человеку приходилось говорить «сэр», даже не испытывая к нему никакого уважения.
Обеспокоенный тем, чем грозит предстоящая неделя ему самому и его штату, мистер Шамбрэн закурил египетскую сигарету и посмотрел в широкое окно кабинета, которое выходило на Центральный парк. Управляющий был невысок, коренаст, смугл, с мешками под глазами, которые обычно смотрели очень жестко, но временами в них вспыхивали искорки юмора. Француз по рождению, он попал в эту страну маленьким мальчиком и думал как американец. Обучение гостиничному бизнесу привело его обратно в Европу, Шамбрэн бегло говорил на нескольких языках, при случае мог показать прекрасные манеры, но думал как настоящий американец.
– Вот дрянь! – высказался он, обращаясь к зеленым лужайкам Центрального парка.
Существовало два очень уязвимых места, которые требовали его немедленного внимания. Управляющий повернулся в своем вращающемся кресле и поднял трубку одного из телефонов, стоящих на письменном столе.
– Да, пожалуйста?
– Это Шамбрэн, Джейн. Могу я поговорить с миссис Вич?
– Сию минуту, сэр.
Шамбрэн слегка улыбнулся. В старые времена девушки-телефонистки на коммутаторе отвечали по телефону фразой: «Могу я вам помочь?» Отклики порой бывали не очень приятные. «Как насчет того, чтобы появиться в моем номере, если вы блондинка с хорошей фигурой?» – интересовался звонивший. Так что слова «Да, пожалуйста» были гораздо безопаснее.
Миссис Вич, старшая телефонистка, была крупной дамой с пышной грудью. Она очень гордилась своей умелой работой, тактичностью и предельной сдержанностью своих девушек. Примерно восемьдесят процентов останавливающихся в отеле мужчин имели с ними дело, и им поневоле приходилось быть циничными, пропуская через себя входящие и исходящие сообщения, касающиеся скрытой стороны жизни сотен людей.
– Доброе утро, мистер Шамбрэн, – приветствовала миссис Вич в своей обычной начальственной манере управляющего.
– Какое прекрасное утро!
– Да, мистер Шамбрэн.
– Но сейчас оно станет менее прекрасным.
– Надеюсь, на нас нет никаких жалоб, мистер Шамбрэн? По моим записям, мы вчера приняли одиннадцать сотен вызовов без единой ошибки.
– Сегодня ваши записи будут иными. Вы сидите, миссис Вич?
– Прошу прощения?
– Вы сейчас сидите?
– Да, сэр.
– В субботу вечером Великий Человек дает прием по случаю своего дня рождения. Все колеса закрутятся уже сегодня в десять часов. Я советую вам посадить одну девушку только на звонки из пентхауса «М», а также на звонки мистера Амато.
– Вечером в субботу?! – воскликнула миссис Вич дрогнувшим голосом.
– У нас нет времени на переживания, миссис Вич. Провода просто раскалятся. Постарайтесь сделать все возможное.
– Для этого я здесь и нахожусь, мистер Шамбрэн.
– Разумеется. Вам всегда все удавалось. А теперь не соедините ли вы меня с мистером Амато?
– Одну минуту, мистер Шамбрэн.
Управляющий тщательно загасил сигарету в латунной пепельнице, стоящей на его столе.
– Менеджер по банкетам! – ответил веселый приветливый голос.
– Амато? Это Шамбрэн.
– Доброе утро, мистер Шамбрэн. Чудесный день.
– Может, и так. Но вот я, Амато, нашел у себя на столе записку от Великого Человека из пентхауса «М». Он в субботу вечером дает по случаю своего дня рождения прием в бальном зале для двухсот пятидесяти гостей.
– В эту субботу?
– В эту субботу.
– О Боже!
– Именно так.
– О Боже!
– И теперь я иду к вам, Амато, чтобы пожать вашу руку прежде, чем вы явитесь к десяти часам на аудиенцию к Его Величеству.
– О мой Бог!
– Так я иду, Амато. Будьте добры, примите вашу бромовую сельтерскую и успокаивающие прежде, чем мы увидимся. По-моему, мне просто вредно видеть, как вы глотаете в девять тридцать утра всю эту фармакопею.
– О Боже! – опять простонал Амато упавшим голосом.
Управляющий спустился на лифте со своего четвертого этажа в холл отеля «Бомонд». Его натренированный глаз сразу же ухватил все детали и прежде всего новую, установленную только позавчера, ярко освещенную, привлекающую все взгляды витрину с драгоценностями от Тиффани. На витрине Боннуити вместо вечерних платьев теперь были выставлены зимние лыжные костюмы.
Джерри Додд, офицер внутренней охраны, которого никто не называл местным сыщиком, ибо так не было принято в «Бомонде», стоял у лифта. Завидев Шамбрэна, он ему дружески кивнул.
Управляющий направился к регистрационной стойке. Эттербери, клерк по приему гостей, приветствовал его с облегченной улыбкой.
– Все занято, кроме резерва.
Два апартамента они всегда держали в резерве на случай неожиданного приезда особо важных персон. Ими распоряжались только Шамбрэн и владелец отеля, Джордж Баттл. Но так как мистер Баттл постоянно жил на Французской Ривьере, считая, как судачили в отеле, свои деньги и никогда не доводя счета до конца, этим резервом распоряжался единолично управляющий.