Я долго прислушивалась к ночным звукам, шорохам травы, шелесту листьев. Шум ветра уставшему разуму казался воем монстра, скрывающемуся в темноте. Потом, незаметно для себя, уснула.
И мне снился кто-то, кто разыскивает меня в этой темноте. Он скакал мне навстречу на своем громадном ллойве, большой и угрожающий. Человек без лица, не знающий жалости и сострадания, преследующий лишь одну цель – наказать меня за то, что я так долго от него скрывалась. Профос… Я закричала, когда всадник, добравшись до меня, протянул свою руку в черной перчатке покрытой металлическими пластинами, чтобы схватить.
Пробуждение было резким и неприятным. Меня буквально вырвали из сна. Я услышала мамин крик, звон мечей, а потом кто-то, грубо встряхнув, поставил меня на ноги.
– Бросай оружие, или я перережу твоей малышке горло, - надо мной раздался тихий голос, который, однако, услышали все. Отец замер напротив своего противника, высокого и тощего типа, неопрятного вида, с бегающим взглядом маленьких глаз. Он тут же воспользовался заминкой папы и выбил оружие у него из рук. Мама, удерживаемая вторым типом, жалобно вскрикнула, когда следующий взмах оставил на куртке отца дыру, сквозь которую проступила кровь.
Я не проронила ни звука, стараясь, молча высвободиться из железной хватки нападающего. К сожалению, предыдущий опыт не смог помочь. Словно предугадав мою попытку, мужчина, прижимавший меня спиной к груди, ушел из-под удара моей ноги тут же изменил положение, и я оказалась стоящей к нему лицом.
– А ты ничего, думал, будешь хуже, - бросил он, крепче прижимая меня к себе.
– Отпустите меня! Как вы смеете? Что вам надо? Деньги? Ллойвы? – со злостью прошипела я, - берите все, и убирайтесь! Не трогайте моих родителей!
– Ты, малышка. Мне нужна ты, шанэли Карэн Ромеро. Ничего личного, - ответил он.
Я похолодела, замерев в его руках, обвела взглядом место нашей стоянки. Мама вырвавшись от бандита, который повинуясь окрику не стал ее удерживать, стояла на коленях рядом с отцом и пыталась остановить кровь своим шарфом, двое нападавших следили за ней, не спуская глаз, еще один, который до того скрывался среди деревьев, сейчас обыскивал наши вещи. Они не были похожи на профосов, по крайней мере, эти трое на поляне выглядели как обыкновенные бандиты. Что же до того, кто сейчас удерживал меня… Вряд ли один из служителей культа Шаи-та прибегнул бы к помощи такого отребья.
– Они тебе дороги? Твоя семья? – вкрадчиво поинтересовался мужчина. Я кивнула, борясь со слезами, - тогда тебе придется поехать со мной.
– Пожалуйста! Зачем я вам нужна? Отпустите нас, вы же видите, отец ранен, ему нужна помощь. Мама не справится одна!
– У твоего отца и матери будет лишь один шанс пережить эту ночь – если ты уедешь со мной. Так как? Мне приказать Дику закончить то, что он начал и прервать мучения твоего папаши? Должен тебя предупредить – Чак большой ценитель женской красоты. Он знает, что ты ему не достанешься, а вот на счет твоей прекрасной мамаши уговора не было.
– Не делайте этого! Я поеду с вами! Только не трогайте их! – я увидела глаза моей мамы, полные боли и отчаяния. Она здесь из-за меня! Она и папа! Я не могу позволить, чтобы они оба пострадали. К тому же… вдруг мне удастся сбежать? Мама говорила, что во мне есть сила. Но зачем она мне, если я ни на что не способна?
– Это правильное решение, малышка. Ты умнее, чем кажешься, - прошептал мужчина мне на ухо, обдав щеку горячим дыханием. Внутри все сжалось от страха и отвращения. Заметив мое выражение лица, он лишь усмехнулся, а, затем, отдал распоряжение своим подельникам. Хотя, видя как те неохотно, но подчиняются ему, можно было догадаться, что бандиты на него работают.
– Господа! Мы с этой юной шанэли достигли взаимопонимания. Вы можете быть свободными. Надеюсь, деньги, которые вы позаимствовали у этой достопочтенного семейства, окупят все ваши усилия.
– А что делать с мужиком? Он нас видел! Проще добить! – возразил Дик.
– А баба еще ничего, можно попользоваться, - высказался второй, и, судя по всему, подельники были с ним согласны. Я задрожала в жестком захвате, боясь, что сейчас произойдет непоправимое. Но к моему удивлению, мужчина, вздохнув, и слегка ослабив хватку, выхватил пистолет, и двумя точными выстрелами отправил своих сообщников к праотцам. Третий же, все еще стоящий со сжатым в руках кошелем, нервно оглядел своих уже мертвых друзей, понимая, что не успеет никуда сбежать.