– Как много людей обитает в этом доме? - я вошла в отведенную мне комнату и быстро огляделась. Огромная кровать занимала большую часть спальни, окно во весь рост позволяло любоваться прекрасным видом. Комната была отделана в бежево-коричневых тонах, занавески и ковер отливали позолотой. Здесь не было уютно, комната никак не напоминала мне дом и не вызывала желания остаться. Но на ближайшее время это все, чем я располагаю.
– Не очень много как для такого дома. Жаль, но его славные времена остались в прошлом. С тех пор, как умер отец нашего хозяина, старший Палломо дом рушится. Только граф не хочет отсюда никуда уезжать, привык. Как его не пытается убедить в обратном шан Гор.
– Шан Гор? – услышав незнакомое имя, я напряглась. – Кто это? В гостиной его не было?
Мне казалось, что любая информация о графе или членах его семье способно помочь мне. Не теперь, так в будущем. А слуги всегда знают чуточку больше, чем рассчитывают их хозяева.
– Это… - Арика потупилась, - шан Гор кузен хозяина. Он… не такой как граф…
Что значит «не такой?» Не такой добрый, милый и обходительный? Почему-то это меня не способно было напугать. Было бы гораздо страшнее, если бы шан Гор оказался полной копией моего… супруга.
Арика окончательно смутилась и уже шепотом продолжала:
– Он страшный человек. Все слуги его боятся. У меня все внутри холодеет, когда он находится слишком близко.
И, словно спеша сменить тему разговора, Арика тут же предложила принести мне в комнату ужин. И на этот раз я не стала отказываться, вовремя напомнив себе, что мне понадобятся силы, чтобы отсюда сбежать.
Горничная вернулась спустя четверть часа, неся поднос, заставленный вкусно пахнущей едой. Присев за столик у окна, я отставила тарелку с мясом и набросилась на овощи, только теперь поняв, насколько же успела проголодаться. Если бы в это минуту меня увидела мизид Бар…
Я отложила столовые приборы в сторону и подавила всхлип. Все это время я запрещала себе думать о близких мне людях, теперь же почему-то совсем расклеилась.
– Вам нехорошо? – поймав испытывающий взгляд Арики и напомнив себе, что в этом доме вряд ли стоит кому-либо доверять, я лишь улыбнулась и отрицательно мотнула головой.
– Немного устала, - призналась я, чтобы как-то пояснить свое настроение.
– Приготовить вам ванну?
– Было бы чудесно! – во время поездки пришлось забыть о комфорте. Теперь же простые человеческие радости помогут мне совладать с собой и более не демонстрировать свои чувства так открыто перед чужими.
Приняв ванну и немного понежившись в горячей воде с пеной, я выпроводила горничную, и прежде чем лечь, проверила – закрыта ли дверь. Ключа не было, поэтому пришлось воспользоваться помощью комода, который я с трудом, но все же дотащила. Я помнила слова графа, что он не собирается предъявлять права на мое тело, и все же, червячок сомнения не позволял поверить в собственную безопасность. Граф не производил впечатление человека слова, и вряд ли ему были знакомы понятия чести. Для него все решала выгода, к тому же, он часто находился под влиянием своего порошка, а мне не хотелось, чтобы моя жизнь и судьба зависели от его переменчивого настроения.
Мне казалось, что я никогда не усну – новое место навевало тоску по дому, страшные мысли роились в голове. Я скучала по родителям, Алессандро… да я даже за Мишелем скучала. Если бы мне только удалось…
С этой мыслью я погрузилась в тяжелый вязкий сон, наполненный странными противоестественными картинами, который прервался довольно неожиданным образом.
Не знаю, что заставило меня проснуться, но как только это произошло меня, тут же пронзила мысль – в комнате кто-то есть! Я не слышала посторонних звуков кроме биения собственного сердца, не видела никого из-за плотно задвинутых штор, и в то же время меня не покидало чувство присутствия рядом со мной кого-то еще.
Несколько бесконечно долгих минут я вслушивалась в тишину, не шевелясь, убеждая саму себя в том, что ошиблась. И когда это почти произошло, я услышала рядом с собой в темноте приятный мужской голос, заставивший меня вздрогнуть: