Ближе к сумеркам мы сделали привал. За все время нашего пути нам не встретился ни один человек. Я надеялась, что все жители близлежащих селений успели покинуть свои дома и избежать смерти. Хотелось поделиться своими сомнениями хоть с кем-нибудь, вот только мой спутник совершенно не вызывал желания с ним говорить.
Приказав мне оставаться на месте и заняться ллойвом, он споро развел костер, взял пустую бутылку, оружие и направился по узенькой тропке, что вела в гору. За день пути наша фляга значительно опустела, а скор запретил мне пить воду, которая все еще стояла в низинах, медленно впитываясь в и без того смоченную дождями почву. К слову, я и сама не горела желанием ее пробовать.
Первым делом, я распрягла ллойва, обтерла его травой и позволила пастись невдалеке от места нашего будущего ночлега. Затем осмотрела поляну, отметила, что ветви илия растут довольно низко, и я вполне смогу их достать. С помощью герцогского кинжала срезала лапник и приготовила нам со скором спальные места по обе стороны от костра. Извлекла из сумки три бутерброда, два отложила, а последний позволила себе съесть, смакуя каждый кусочек, попавший мне на язык. Разумеется, я верила в способности скора как воина и охотника, в конце концов, он недавно мне это доказал. Но это еще не значит, что на мужчину стоит полагаться как на добытчика пропитания. Вздохнула, покосилась на два оставшихся бутерброда и усилием воли заставила себя отвести взгляд. Скору нужны силы чтобы выздороветь.
Торн появился когда солнце давно ушло за горизонт, и поляну, на которой мы решили остановиться, укутал полумрак. В руках он нес тушку какого-то зверька, с длинными ушами и маленьким крючковатым хвостом. Сам скор выглядел не очень, на посеревшем лице ярко выделялись светящиеся лихорадочным блеском глаза. Я с жалостью и страхом посмотрела на наш будущий ужин, представляя, каких действий от меня сейчас ждет скор, и, понимала, что ни за что не смогу взять в руки маленькое окровавленное тельце и снять с него шкурку.
Разглядев мое вмиг побледневшее лицо, скор хмыкнул, и вынул из голенища кинжал. Он тяжело сел на камень, напротив меня.
– Скор Торн, - не до конца еще понимая, что делаю, окликнула я его, и, видя, как его темные равнодушные глаза остановились на моем лице, все же продолжила, - я приготовлю сама.
Протянула скору бутерброды, и отвернулась, в надежде, что отвлекшись на еду, он не увидит моих действий. Нет, разумеется, готовить я умею и даже люблю. На кухне, под присмотром нашей кухарки и под чутким руководством мамы у нас получались настоящие шедевры кулинарии. Вот только ингредиенты к нам попадали не в первозданном виде, а хорошо вымытыми, обработанными и просмоленными. Переборов легкую тошноту, я достала герцогский кинжал, взяла тушку за задние лапы и сделала легкий надрез… Все время, пока я кромсала несчастное животное, помимо мысли «я смогу», крутилась еще одна «хоть бы сдержаться и не опозориться прямо на глазах у скора».
Когда на зверьке больше не осталось шерсти и кожи, я достала походной котелок, плеснула в него воды, покрошила мясо и повесила его над костром тушиться. А после, уже не обращая внимания на то, как скор провожает меня понимающим взглядом, устремилась от поляны проч. Мне удалось отбежать достаточно далеко, чтобы не привлекать внимания Торна к своей слабости. Как только спазмы закончили сотрясать мое тело, в голову начали пробираться воспоминания минувшего дня. Долгий переход, тревожная ночь, нападение Клауса, убийство герцога, наводнение. Тушка неизвестного мне зверька просто оказалась последней каплей. Я вытерла рот и руки уже измятым платком, выбросила его подальше и медленным шагом вернулась на поляну. Некогда унывать и впадать в истерику. Нужно еще перевязать скора, напоить ллойва. К тому же, нас ждет сытный ужин. Мне совершенно нечего жаловаться на жизнь.
Глава 18-19
ГЛАВА 18
Ночь прошла напряженно. Точнее, то время, в которое я вызвалась дежурить, дав уставшему спутнику немного передохнуть. Он по-джентельменски взял на себя самые тяжкие предрассветные часы, я же, вглядываясь в ночную даль и вслушиваясь в шорохи, изо всех сил сжимала кинжал, найденный в вещах герцога. Было страшно оставаться один на один с этим темным, подсматривавшим за мной со всех сторон сумраком. А еще терзала мысль, что мой охранник и пациент не выдержит тягот пути и умрет прямо здесь, рядом со мной. И я прислушивалась к его едва слышному дыханию, опасаясь увидеть, как при следующем вздохе его могучая грудь застынет навсегда. Глупо и по-детски, я осознавала, что это всего лишь ночной страх, но была не в силах отогнать пугающие мысли, лишь бороться, чтобы они окончательно не завладели моим сознанием. Несколько раз взгляд сам скользил по окружавшим поляну деревцам и кустам. Мне казалось, что там, во тьме затаился кто-то, кто желает мне зла. Казалось, я даже могла бы угадать очертания высокой мощной фигуры, но, вглядываясь получше понимала, что это лишь игра моего уставшего воображения.