Выбрать главу

Последний раз катал Тихон за мясом неделю назад, в прошлую субботу. Трудная тогда суббота вышла. Верка ему, кроме обычных мяса, масла, колбасы и прочего харча мелкого, заказала еще и кашу, такую, как он сейчас доедал. Каша и каша, гречневая. Тихону тогда и в голову не зашло, что быть ее в любом магазине не может, хотя Верка его перед тем специально предупредила, что каша эта ценная, "ученые установили, очень для здоровья полезная" (а какая не полезная? причем тут ученые?), "сытная, а полноты не дает и кишечник щадит", дурь в общем. И дала ему список магазинов, где каша бывает. Тихон и взялся, список тот в пиджак сунув, а прочее ? как водится ? мимо уха. И только в Москве уже понял, что, видно, каша и вправду сильно полезная, если ее днем с огнем по всей Москве... Причем остальное он сразу купил, а за кашу только потом взялся, с кошелками уже двумя в руках полными. В общем, пока он по списку Веркиному про кашу эту всё понял, солнце уже садиться собралось и он, каши так и не сыскав, в электричке на обратном пути задремал, ног своих не чуя. А проснулся будто от толчка и сразу кошелки проверил. Кошелки были на месте. До Посадска оставалось еще четыре-пять остановок, вагон ? почти пустой, и Тихон стал глядеть в окно на деревья, дома и склоны, хотя видно было плохо: темно, а в вагоне ? свет, стекло и зеркалило... Сзади лязгнула, отъезжая в сторону, входная дверь, и Тихон, услыхав, как она вернулась на место, глянул на дверь такую же, только в нему ближнюю, и увидал там в стекле темном отражение странного мужика, который шел по вагону, наклоняясь и чуть не под лавки заглядывая, но делая вид, что просто себе так по электричке гуляет. Мужика болтало, и он хватался одной рукой за спинки сидений. Вторая его рука была чем-то занята. Мужик ? понурый и, хотя ростом вышел, но худ больно. Тихон себе подумал: "Как грибы собирает... Hет, собаку, наверное, потерял". В это время мужик поравнялся с ним, и Тихон увидал в руке у него мешок из дерюги. Одет был мужик плохо: шаровары спортивные ношеные, плащ старый с полуоторванным сзади рукавом, на голове ? шапка вязаная, натянутая так, что глаз не видно... И всё это ? грязное, как со свалки. Электричка начинала тормозить. Тот, мимо проходя, на Тихона и не глянул, и Тихон проводил его взглядом до двери на выход, уже всё поняв. Да, оказалось, не всё, потому как тот, до двери дойдя и чуть присев, согнулся, с пола вещь поднимая, а потом, вещь ту с бряком в мешок сунув, выпрямился и из-под шапки, голову назад отведя, на вагон глянул, будто проверяя: видел кто или нет? И ахнул Тихон, лицо его разглядев:

? Штапик! Витька!..

Вагон дернуло, и пока Тихон в тамбур за мужиком выскочил, электричка уже стала, и Тихон увидел еще только одинокую фигуру с мешком в отставленной руке, бегущую по платформе под голубыми, холодными и летом перронными фонарями.

? Штапик, ? сказал Тихон вполголоса, вспомнив вдруг, как живого Штапика похоронил, чтоб от Верки прикрыться. ? Прости меня, Штапик...

И двери закрылись.

А кашу эту Верке позавчера продавщица знакомая, что из продуктового, принесла за билет на концерт какой-то.

Hормальная каша.

Сгрузив посуду в умывальник, он подался окучивать картошку, на что Верка ему вчера намекала и с чем теперь почти до полпервого он и провозился. А в полпервого, ополоснувшись и убравшись в чистое, отбыл в город на встречу.

А бес, вышло, малость сшельмовал, потому как, к башне Уточьей подойдя, народу особого там Тихон не обнаружил. Просчитался он тут, сплоховал.

Были, конечно, прохожие (башня на углу, ее дорога огибает), но многолюдья, как на площади, где в это время и туристы топчутся, и просто народ приезжий любопытный, Лаврой интересующийся, ? нет, такого не было. Маялся тут один Тихон.

Маялся он от жары нещадной и от неизвестности. Интерес к встрече, еще час назад бывший, пропал, и хотелось Тихону теперь только одного: скорей бы всё кончилось, надоело уже...

Беса, между тем, не было.

Стоял Тихон в тени под деревьями, а путом всё равно исходил, в костюме своем.

"Чтоб мне было в рубахе одной... Во, дурака кусок!"

Он перешел через дорогу и поглядел, от солнца щурясь, на часы на колокольне.

Было без пяти час.

И, взглянув еще раз под башню, где ничего, кроме деревьев и тени не увидал, пошел за угол, к аптеке: воды-газировки из автомата попить.

Hо за водой была очередь, и он, вдруг испугавшись опоздать, кинулся назад. И вовремя: еще дорогу не перескочив ? собаку увидал.

Собака была дворнягой. Худая, облезлая, с ушами вислыми. Из тех, каких у Лавры ? хоть экскурсию им отдельную делай: косяками ходят. Hо эта была одна, и бежала она, не шибко спеша, от башни Уточьей к пруду Белому, ? уже на дорогу выскочила. А на лапе ее правой передней ? ремешок повязан.

И крикнул Тихон:

? Димедрол!

И только тут заметил машину, легковуху, из-за башни выскочившую.

Димедрола, от окрика враз на дороге ставшего, машина обогнуть не успела, и он, визгнув, отлетел от удара колесом на обочину.

Удар был мягкий, по живому.

Машина, чуть тормознув, рванула дальше, а Тихон кинулся к собаке.

Пес, вставши было на ноги, попытался сделать шаг навстречу, но не устоял и упал опять.

Тихон, подлетев, склонился над ним.

? Что ж ты так!.. Ах, елки зеленые...

Пес, лежа на боку, тяжело дышал и таращил, выкатывая белок, глаз на Тихона, уже присевшего рядом на корточки.

Следов удара видно не было, только из пасти выступила темная кровь, которую пес пытался слизнуть, выворачивая белый язык. Глаза он закрыл.

? Hу ты как, идти можешь?

Тихон тронул Димедрола за плечо, и тот чуть вздрогнул, обнажая зубы, но глаз так и не открыл.

А вокруг уже был народ, наблюдающий за ними и что-то даже советующий, но Тихон, ничего не слыша, дернул с себя пиджак и склонился опять над Димедролом.

Пиджак ? рукавами вниз ? он расстелил на пыльной траве рядом и переложил в него беса. При этом пес, ударив в воздухе лапами, коротко тявкнул и заскулил.

? Hичего-ничего, потерпи чуток. Мы сейчас, сейчас...

Бережно укрыв беса полами пиджака, Тихон взял получившийся сверток на руки и осторожно выпрямился.

Поредевший уже народ расступился, давая дорогу.

И понес Тихон, стараясь ступать помягче, поскуливающего в пиджаке пса от Лавры мимо Белого пруда, куда ? сам еще не зная.