– А почему ты никому не сказала об этом?
– Потому…. Я решила не поднимать панику, и так неприятностей у нас хватает. – Об этом только Кирилл знает, с ним я поделилась. Ну что ты скажешь по этому поводу, Сань?
– Пока – ничего, – Ей ужасно хотелось поделиться своими опасения с Лилей, но она подумала, что тем самым усилит Лилькин страх, и так та напугана, и поднимать сейчас панику и тревогу совершенно ни к чему. Даже, если она думает и чувствует также, как Лилька.
– ой, – сказала Лилька, отступившись в сторону. – Я кажется ноги промочила. У тебя есть пара сухих носков?
– Есть.
– А я безалаберная – забыла. Дашь свои?
– Без вопросов.
Они несколько раз возвращались с охапками хвороста, Лилька трудилась как пчелка, очевидно желая доказать всем свою профпригодность для туристического похода.
… Наконец костер был разведен. Сначала он дымил, чах и гас, потом языки пламени становились все чище: без гари и дыма, от которых слезились глаза и хотелось чихать.
Пламя лизало толстые бревна, которые загорались медленно, постепенно. Александра и Лиля подкладывали в костер хворост, и вот костер – взметнулся вверх и искры с удовольствием рассыпались в воздухе.
– В-о-о-т, – протянул Петр Васильевич. – Красота.
Игорь переглянулся с Татьяной, и присел на корточки и протянул к костру руки. Татьяна последовала его примеру. Похоже, они спелись, подумала Александра, хотя возможно, журналистка маскируется. Неизвестно, что она наплела Игорю, чтобы только попасть в этот поход.
Они поели. Никогда еще Александре не казалась каша гречневая с мясом такой вкусной, и колбасный фарш, и фруктово-ягодное повидло. А горячий чай приятно согревал, и горячее тепло растекалось по телу.
Александру поразил тот факт, что все они, члены группы друг с другом они разговаривали мало, общались как бы неохотно и вообще старались как можно меньше контактировать. Потушив костер, снова двинулись в путь. День по-прежнему был серым, без проблесков солнца. Поднялся ветер: жесткий колючий, от него приходилось увертываться и наклонять голову, как будто собираясь с кем-то бодаться.
Больше привалов они уже не делали, только останавливались на краткий отдых, и сделав эту паузу, снова трогались в путь.
В начале четвертого инструктор остановился и воткнул палки в снег.
– Останавливаемся на ночлег, – сказал Николай, оглядывая пространство вокруг. И первым делом нам нужно сделать площадку.
Работа закипела. Место, предназначенное для площадки, было тщательно очищено от камней и выровнено. Какое-то время они все дружно топтались на площадке, не снимая лыж – утрамбовывая снег, и со стороны можно было подумать, что они исполняют какой-то сложный ритуальный танец. Наконец Николай махнул рукой, что означало: дело сделано и все остановились.
Неглубокий рыхлый снег они убрали, и еще запаслись лапником, который нужно было положить под палатку.
Палатку ставили Николай, Вячеслав, Петр Васильевич и Кирилл. Сначала натянули пол палатки, начиная с угловых растяжек, затем установили опорные стойки, которые поддерживали конек палатки.
– Тяни! Тяни! – слышался голос инструктора, – чтобы все ровно было! Смотрите, чтобы опорная стойка вбок не завалилась!
Александра стояла с Лилей поодаль. Татьяна-Светлана – рядом с ними.
– Туристы! – фыркнула она. – Бывалые, ага!
– Теперь каждый берется за угловую оттяжку. Одновременно! Я сказал – одновременно! – повысил голос Николай. – И натягиваем, чтобы не получилось складок. Если они образовались, то нужно смотреть: кому ослабить или наоборот натянуть оттяжку посильнее. Все понятно?
Сначала была поставлена одна большая палатка. Потом две – другие. Маленькие. Для Лили и Александры и для Татьяны с Игорем.
После того, как палатки были установлены, они снова развели костер, поужинали и решили немного посидеть «у камелька», как сказала Лиля.
Костер ярко пылал, и они сидели вокруг костра. Искры взметались и рассыпались в воздухе золотисто-красной россыпью.
– Как романтично! – вздохнула Лиля, утыкаясь в свой шарфик. – Места здесь загадочные. Говорят, когда-то здесь золото добывалось.
– Да, только добывали его здесь неромантичные зэки, которые время от времени сбегали и наводили шороху на местных жителей. – возразила Татьяна.
– Ивдельлаг, – веско сказал Петр Васильевич. – Другой мир, другие люди. Каждый второй в этих краях был заключенным. Здесь все было переплетено. Лагерная жизнь, мирная… А наша Лозьва – сплавная река. Заключенные сплавляли по ней лес…И это была адова работа…