– Они убиты, – шепчет Александра.
– Кто? Все?
– Нет. Кирилл, Татьяна, Лиля, Иннокентий – мертвы. – Говорит она одними губами. Ей кажется, что слова вылетают из нее как мертвые белые птицы. Вылетают и тут же падают в снег. С окровавленными крыльями. – На них напали под утро….
– А другие?
– Перт Васильевич, Дмитрий и Игорь – живы. Они там, – машет она лыжной палкой в сторону. – В овраге.
– А ты почему не с ними?
– Я… я… – слова застревают в горле. Александра даже не может вымолвить имя Вячеслава.
– А где этот… Вячеслав? – словно приходит ей на помощь Алексей.
Не знаю, хочется крикнуть Александре, и не хочу знать, потому что мой любимый мужчина оказался маньяком и убийцей. А я непонятно почему стою здесь и жду его.
Вместо того она как-то неуверенно пожимает плечами.
– Не знаешь? Ясненько….
Алексей стоит напротив нее, опираясь на лыжи.
– Твоя нога… – говорит Александра.
– Как видишь – лучше.
– Быстро ты пошел на поправку.
– Потому что очень хотелось. – он облизывает сухие губы. Зря, машинально думает Александра, губы на морозе облизывать нельзя…
Он стоит напротив нее и даже на расстоянии она видит его лицо, светлые волосы, выбившиеся из-под шапочки, неумело завязанный, словно впопыхах шарф. И здесь она слышит слабое треньканье. Мобильный! И словно просыпается после сна.
– Телефон! Дай телефон. Он у тебя работает?
– Работает!
Александра помнит телефон Цаброва наизусть, ей нужно сейчас набрать эти цифры и вызвать подмогу.
– Как хорошо, что ты здесь, – с облегчением выдыхает она. – Дай мне телефон.
– Ты хочешь позвонить?
Она кивает.
– Кому?
– В полицию.
– В полицию? – Алексей казалось, удивлен. – Зачем?
– Как зачем? – теперь уже удивляется Александра. – Чтобы сюда приехали и поймали убийц. А нас отсюда забрали. Сами мы точно не выберемся из этого места. – Она поднимает голову и смотрит на небо, солнце уже скрылось.
Алексей застывает, словно в раздумье.
– Я сейчас позвоню сам. У меня друг в полиции работает. Нет проблем. Решим все по-быстрому.
Мне не нужно по-быстрому, думает Александра, мне нужен Цабров, как говорил мне Игорь, но – молчит.
Алексей достает телефон и набирает номер. Это спутниковый телефон, и у Александры от удивления взлетают брови вверх.
Перехватив ее удивленный взгляд, он поясняет.
– Взял в гостинице.
На том конце берут трубку.
– Слушай, друг! – он говорит громко, слишком громко или это так кажется Александре. – У нас тут такие дела. Хренота в общем. На нас напали. Непонятно – кто. Но сейчас не в этом суть, как ты любишь говорить. Те, кто живы, находятся в овраге. Я тут с Александрой. Вячеслав – непонятно где. Давай скорее туда, а потом к нам.
Алексей нажимает на отбой и смотрит на Александру.
– Все в порядке. Я переговорил. К нам скоро приедут. Скоро приедут. Друг был в курсе нашего похода, я ему рассказал накануне.
– А кто твой друг?
– Я же говорил: служит в полиции. Так что все в порядке. В полном порядке, – добавляет он.
– А как зовут твоего друга.
Он смотрит на нее, словно вспоминая имя друга.
– друга? Павел. А что?
– А где он служит конкретно и как он нас найдет? Ты же не дал координаты.
– Найдет, – уверенно говорит Алексей и снова облизывает губы. – Позже еще раз перезвоню для уточнения. Не волнуйся. Все под контролем.
Похоже, что – так. Но Александра – человек ответственный. Она дала слово Игорю и должна его выполнить. Ей нужно позвонить Цаброву. И это поручение – наказ она обязана сделать. Сейчас и немедленно, не откладывая.
Александра смотрит на него.
– Мне нужно тоже позвонить. Дай мобильный.
– Сейчас, что-то крепление ослабло.
Алексей нагибается – поправить крепление, и здесь из его кармана выпадает медальон. ЛИЛЬКИН МЕДАЛЬОН! Талисман моряков и путешественников, как называла она его. Ее крик ударил в уши, или это она кричала в воображении, в действительности – молчала?
– Ты? – она смотрит на него во все глаза. – ТЫ?! – шепот становится громче. Она уже кричит:
Он поднимается, его губы раздвигаются в улыбке.
– Да, я. Я один из них, из тех… – говорит он с невольной гордостью. – Мы вершим справедливость. Эти места не должны быть осквернены людьми. Это заповедные, священные места. Жалкие туристы топчут горы, не понимая, что они должны быть наказаны за это… Самой суровой карой. Смертью.
Понимание приходит не сразу. Это сумасшедший! Перед ней стоит сумасшедший! Человек, свихнувшийся на своих идеях.