-Это... отвратительно.
-"Отвратительно"? - парень смеётся, и звук расходится по помещению мягкими волнами, - А что ты почувствовала, когда в первый раз вонзила клыки в тело жертвы? Отвращение? Разве? Нет, ты хотела есть и жажда казалась тебе настолько сильной, что просто сжигала изнутри.
-Ошибаешься.
-Ой ли?
Хелли молчит. По щеке вампира, устроившегося напротив, медленно сползает блестящая в свете потолочного светильника слеза. Она достигает подбородка и капает вниз, растекаясь тёмно-синим пятном на джинсах. Следящая за ней глазами девушка сглатывает. У Бруно мощный подбородок. Слишком мощный для обычного мужчины и, пожалуй, не знай она его настоящей сущности, всё равно бы предположила нечеловеческое происхождение скул.
-Меня обратили давно, очень давно. В те годы о машинах на паровых двигателях и слышать не слышали. Знаю, насколько по-дурацки звучит, но я всегда надеялся на что-то подобное. Люди вокруг отличались от меня также, как красное вино отличается от белого. Манипулирование, как правило, не приводит ни к чему хорошему, потому к шестнадцати годам у меня не было ни друзей, ни любимых. Но потому одна девушка всё-таки обратила своё внимание на странного мальчика с непропорционально большой головой. Так мы с Эммой встретились. Она жила в соседнем городе и появлялась по ночам, в сопровождении таких же шальных подружек, что и она сама. Мы подолгу бродили вдоль реки. По сути, это стало единственным нашим занятием, ведь других развлечений в то время не было. В день, когда мне исполнилось семнадцать, Эмма предложила сбежать с ней, обещая что-то новое и необычное.
Он опустил голову, вновь скрывая лицо волосами. Хосе рядом молчал, спокойно слушая историю, что, видимо, была уже знакома. Хелли же пребывала в лёгкой растерянности. Умом она понимала, что друг вряд ли бы стал ей врать, однако... Дата создания первой паровой машины - это очень, очень давно. Возможно, больше века назад.
-Я родился в 1656 году, - вдруг сказал Бруно так, словно сообщил последние сводки по погоде на ближайшую неделю, - В те времена женщине было неприлично даже просто выходить из дома одной, так что мы, сыновья крестьян, трудившихся от зари до зари, не рассказывали семьям о гостьях, посещающих деревню по ночам. Не знаю, что двигало мною в момент предложения, но Эмма... - его губы растянулись в улыбке, - То, что эта девушка - сумасшедшая, я понял слишком поздно. Только когда она предложила мне отведать своей крови.
-Ты отказался?
-Разумеется я отказался, - парень как-то сжался, - Тогда она просто выпила меня до дна, бросив на берегу реки, где утром проснулся от дикой боли. Всё тело словно выкручивало. Это продолжалось больше недели, потом - отец отвёз меня к монахам и те, посовещавшись, предложили ему сделку: так как снадобье, что мне требовалось, стоило всего, что было у семьи, они согласились взять мою жизнь вместо оплаты. На следующее утро отец, в последний раз поцеловав меня в лоб, уехал. Из-за горячки моя память повредилась и всё, что удаётся вспомнить - лишь его спина в свете дверей, да ржание старой лошади. Монахи давали мне какую-то настойку, что, как ожидалось, "вернёт к свету", однако... - рука скользнула на горлышко бутылки, обнимая пальцами, - Однажды ночью я проснулся от оглушающей жажды и не мог уснуть - всё ворочался и ворочался. С момент исцеления прошло не так много времени: работы мне пока особой не давали, так что и кормили вполсилы. Так что, ближе к утру пошёл искать воду и... очнулся я уже глубокой ночью, закрытый в камере, стены которой блестели серебром. Монахи боялись подходить близко, вчерашние друзья, приехавшие навестить, уехали ни с чем.
Он замолчал. Хелли смотрела на него настолько нежно, насколько могла. Почему-то ей казалось, что именно в этот момент он наиболее уязвим и нельзя останавливать до конца рассказа. Однако Бруно не спешил продолжать: словно задумавшись, он откинулся на диване и втянул носом.
-Ах, какая жалость, вампиры даже поплакать нормально не могут, - почти издеваясь протянул он, - Только облиться чёртовым вином и представить, что по щекам реально что-то течёт!
Парень подскочил и спустя миг уже хлопнул дверью в конце коридора. Девушка, всё ещё пребывающая в некотором шоке от происходящего, попыталась подняться, однако мир перед глазами качнулся. Хосе вдруг оказался рядом, в нужный момент поддерживая и осторожно опуская её обратно на диван.