Он ожидал, что внутри его встретит темнота, но ошибся. За то время, что они здесь провели, Оби-Ван не мог вспомнить, видел ли он на Датомире светлое время суток — яркие краски планеты будто бы поглощали весь свет и оставались блеклыми. Неприветливыми, как и обитатели этой планеты. Стоило поскорее убраться отсюда.
Сестер ночи оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал, но они занимались каким-то ритуалом: что-то кричали, танцевали, извивались вокруг небольшого прямоугольного бассейна.
Тяжелый воздух пропитал знакомый ядовито-зеленый туман — магия Сестер ночи. Оби-Ван не хотел вдыхать его, но совсем не дышать не получалось даже с техниками джедаев. Он сделал глубокий вдох, а затем еще один, полной грудью. Здесь как будто не хватало кислорода. Сбоку раздался пронзительный крик и также резко оборвался — закричавшая Сестра ночи упала без чувств. Впереди тоже кто-то закричал. Оби-Ван узнал голос. Мол! Он здесь!
Оби-Ван пригляделся сквозь туман и наконец-то увидел его — Мол лежал на алтаре, связанный все той же зеленой магией Сестер ночи. Над ним стояла высокая красная фигура, и чем ближе Оби-Ван подходил, тем отчетливей мог разглядеть бледное лицо Матери Талзин. Она, в свою очередь, даже не посмотрела на него. Конечно, где она и где он, только вышедший из падаванов. Талзин прикоснулась ко лбу Мола и тот снова закричал.
— Вернись к своему народу, заблудшее дитя! — призвала она.
Сестры ночи вокруг пришли в еще большее неистовство. Сила, Мол все это время сопротивлялся, и его до сих пор не сломали? Насколько же сильно его желание остаться джедаем? Оби-Ван улыбнулся. Его Мол — потрясающий.
Он потянулся к нему в Силе, чтобы сказать, что уже здесь, но в голове зазвучал гневный голос Талзин:
— «Прочь из его головы, мальчишка!»
И его выбросило. Вот как, значит? Оби-Ван почувствовал, как Молу больно. Он забился на алтаре, но Талзин обездвижила его.
— Прошу прощения, — Оби-Ван постарался придать голосу как можно больше твердости и заставил обратить на себя внимание. — Может быть, тогда вместе выйдем и поговорим?
По тому, как его конвоиры натянули тетивы, Оби-Ван догадался, что стоит говорить повежливей.
— Нам не о чем говорить, джедай, — Талзин не обернулась, продолжила свой ритуал.
— А я думаю, что есть, — он еще раз попробовал прикоснуться к разуму Мола.
И на этот раз Талзин его не пропустила. Оби-Ван попробовал в третий раз и в четвертый. Раз за разом она вмешивалась в их связь и Оби-Ван не только видел, но и чувствовал, как Мол мечется от боли. Да, это все из-за его вмешательства, но что еще он мог сделать?
— Вы делаете ему больно, — возмутился он и предпринял пятую попытку.
Оби-Ван прикрыл глаза и попробовал представить Мола. Он лежал спеленутый в плотный зеленый кокон воли Талзин. Куда не подступись — везде она.
— Перестань пытаться и он перестанет страдать, — просто ответила Талзин. — Уведите его, мы закончили разговор. Иди и сообщи своему Ордену, что сын Датомира вернулся домой!
Оби-Ван и моргнуть не успел, как Сестры ночи подхватили его под руки. И все? Это и все переговоры? Нет, нет, еще рано уходить! Да, она сильнее, но это же его Мол!
— Не позволяй им забрать его! — крикнули сбоку и сдавленно застонали.
Оби-Ван не заметил раньше, но разглядел сейчас — неподалеку стоял небольшой постамент, где две Сестры ночи били связанную женщину. Закончив, они позволили ей упасть на колени. Оби-Ван отметил, что с ее положения очень удобно смотреть на мучения Мола. Что здесь происходило?
— Кто вы?
Женщина выглядела, как Сестра ночи: бледная, как у них, кожа и красные одежды. Она быстро глянула на своих охранниц, но не ответила. Оби-Ван еще раз посмотрел на нее через плечо, но это ничего не дало — она выглядела молодой, но ведьмы Датомира жили по триста лет и ей могло быть как тридцать, так и сто тридцать. Все ее лицо и голые руки покрывали ссадины и синяки. Должно быть, она многое пережила.
И она была абсолютно права, у Мола не оставалось времени. Если Оби-Ван сейчас уйдет и они с Энакином перейдут ко второй части плана, они успеют? Оби-Ван не настолько силен, чтобы противостоять Сестрам ночи в одиночку. Но что если он потеряет Мола? Если Мол его больше не узнает? Разлюбит и не захочет видеть? Уйдет от него, разорвет их связь, и больше никто не станет бахвалиться, что не позволит никому разлучить их. Оби-Ван до конца жизни будет корить себя за то, что не защитил Мола. Еще и Мола.
Нет, ни за что.
Оби-Ван постарался не ранить Сестер ночи. Уклонился от стрел и отшвырнул кого-то Силой. Подбежал к Талзин и толкнул ее, заставляя прерваться.
— Он вам не принадлежит, — заявил он.
— Он не принадлежит джедаям, — заявила Талзин в ответ и опять начала что-то колдовать.
Магия оплела и сжала Оби-Вана. Он задергался, но чем сильнее сопротивлялся, тем сильнее запутывался. Талзин кинула его в стену и Оби-Ван больно ударился плечом.
— Он вам не принадлежит, — повторил он.
Талзин подняла его и приблизила к себе, так близко, что не будь у него связаны руки, он мог бы дотянуться до ее шеи.
— Почему же ты так упорствуешь, юный джедай?
Ее пальцы схватили Оби-Вана за подбородок и наклонили. Талзин разглядывала его так пристально, будто оценивала, с какой стороны начать снимать с него кожу, хотя она и вправду могла думать о чем-то подобном. Пользуясь моментом, он снова попытался связаться с Молом, но Талзин пресекла эту попытку, вызвав у обоих болевые судороги. Оби-Ван не знал, что это за магия такая, которая может прерывать вроде как нерушимые Узы Силы. Ему это не нравилось.
— Твоя связь с ним сильна, — она, кажется, наконец-то заинтересовалась.
О, еще как сильна. Видела бы она их, когда… впрочем нет, подобные воспоминания не для всех. С другой стороны, есть ли шанс на то, что их отпустят, если поймут, что Мол не собирается покидать Орден не только потому что хочет остаться джедаем?
— Мы пара, — признался Оби-Ван в призрачной надежде на благоразумность.
К его сожалению, Талзин почти не удивилась. Скривилась только и отпустила подбородок, будто не хотела больше пачкаться.
— Какая мерзость, — она сделала шаг назад.
— Раз мерзость, так может отпустите его?
— И не надейся, — Талзин усмехнулась. — Я просто убью тебя.
— Но это не сработает.
На самом деле, возможно это бы и сработало. Если Мать Талзин не позволит Молу почувствовать смерть Оби-Вана, то у нее будут все шансы обратить его на свою сторону. Но только ненадолго. Если в Узах Силы один умирал, жизнь второго в прямом смысле можно было назвать пустой — ощущение пустоты на том конце связи отравляло существование. Вряд ли Мать Талзин собиралась чем-то заполнять будущую пустоту в жизни Мола. Они с Оби-Ваном были неотделимы друг от друга.