— До свидания, Гриша, — горячо сказала я. — Ты, пожалуйста, тоже заходи ко мне, не стесняйся. Или позвони!
Вечером, дома, сын подошел ко мне и попросил придумать сказку. Сказал, что очень-очень хочет услышать от меня сказку. В конце концов, он ведь имеет на это право. Везет же мне сегодня на эти сказки!
А когда я предложила почитать, Лука возразил, что читать он и сам умеет, а вот придуманное мной он постарается запомнить и даже записать. Лука почему-то уверен, будто каждый взрослый должен непременно уметь придумывать сказки.
Разумеется, я не смогла отказать ребенку. И, нежно поцеловав его, начала выдумывать вслух:
— Высоко-высоко в небе, рядом с месяцем, жила маленькая звездочка Ра… (Ра — от слова «радость» или «радуга»). Каждую ночь она устремляла свои нежно-розовые лучики на Вселенную. «Великая Ра», «Красивая Ра», «Самая нежная в мире Ра», — говорили о ней поэты и жители Вселенной. А, когда ею особенно часто восторгались, месяц нашептывал ей тихонько на ушко:
— Смотри, маленькая Ра, не зазнайся!
Но далеко не всегда жители планет могли любоваться сиянием самой маленькой и самой нежно-розовой звездочки Вселенной. Иногда подолгу над их домами висели тяжелые тучи, иногда нестерпимо жгло горячее Солнце. И Ра каждый раз, когда ее лучики не доходили до жителей планет, очень-очень переживала из-за этого.
Ее сестры, большие звезды, частенько подтрунивали над маленькой сестричкой. Им было совершенно безразлично, нужен их свет жителям Вселенной или нет. Они, очень холодные и довольные собой, считали, что ночное пространство освещается исключительно для того, чтобы они могли без устали любоваться своей красотой.
Однажды Ра услышала удивительную песенку. В ней пелось о маленькой доброй звездочке, которая освещает Вселенную чистым розовым светом. Ра внимательно вгляделась в темноту и увидела небольшую планетку. По ней бродил одинокий музыкант и наигрывал на флейте нежную мелодию в честь звездочки Ра.
Ра призадумалась. А потом стала внимательно разглядывать незнакомую планету, — признаться, раньше она на нее просто не обращала внимания. Мало ли планет во Вселенной?
— Как называется эта планета? — спросила позже Ра у месяца.
— Земля, — после некоторого раздумья тихо сказал месяц.
И тут же маленькая Ра решила, что ей непременно нужно жить на Земле. Как только она это произнесла, со всех сторон раздался оглушительный громкий хохот. Большие, ослепительно яркие звезды холодно над ней смеялись: решение крохотной нежно-розовой сестрички им казалось неимоверной глупостью. А потом они все вместе принялись Ра отговаривать:
— Ты пойми, на этой… Земле живут очень мало и быстро угасают от болезней и как ее… любви, — монотонно твердили большие, ослепительно яркие звезды.
— Но там живут люди! — кричала в слезах Ра. — И они… теплые!
Заплаканная звездочка повернулась к месяцу и посмотрела на него умоляющим взглядом. Месяц немного подумал и решительно, изо всех сил подул на Ра. И Ра медленно, очень медленно стала спускаться к Земле. Звезды мгновенно замолчали, провожая взглядами сестру.
Сначала Ра было очень страшно. Но, по мере того как она отдалялась от своих родных, в ней росло чувство уверенности. Когда ее ноги коснулись земной поверхности, оказалось, что она превратилась в чудесную, с нежно-розовым румянцем девочку, которая умела петь и искусно играть на маленькой флейте, веселя людей своей волшебной музыкой. Ее тут же все полюбили.
Конечно, иногда Ра тоскует по небу, и тогда в окно ее небольшой уютной комнаты заглядывает месяц и нашептывает все новости Вселенной. Но на небо Ра возвращаться не хочет, потому что нет ничего прекраснее, чем жить здесь, на Земле…
— Какая хорошая сказка, мама, — мечтательно прошептал маленький Лука. — Молодец Ра, что спустилась к нам на Землю. — И, свернувшись калачиком, быстро уснул, причмокивая и улыбаясь во сне, ну совсем еще малыш.
Я приоткрыла шторы и стала внимательно вглядываться в темноту. В далеком звездном небе быстро замигала крошечная звездочка. Стало легко и безразлично. Наступил долгожданный час вечерней молитвы и раздумий.
Главного северного идола — статую золотой женщины величиной с человеческий рост — ищут давно и безрезультатно. И вот в самом начале лета очередная археологическая экспедиция отправилась за ней, а вместе с романтиками-археологами поехала и я.
Поездка получилась стихийной, как бывает, наверное, только в журналистской жизни. Сказали «ехать», значит, собираешься и едешь. Воздушный поцелуй из окна спешащего такси — привет родне да записка, оставленная на столе сыну. Вот и все.